Он не должен был проводить с ней день.
Время близилось к Марди Гра, он не мог позволить себе никаких отвлечений. Он должен соблюдать осторожность во всем, что пришло в форме темноволосой соблазнительницы.
— Ничего, — сказал он.
Казалось, что она почувствовала облегчение.
— Так как ты должен с кем-то встретиться, тебе нужно пойти принять душ, а я пока сделаю нам что-нибудь поесть.
Он принял ее предложение о душе, но когда закончил, отказался есть салат с тофу и соевые стейки.
— Еще раз спасибо, Саншайн, — сказал он, натягивая свою кожанку поверх футболки. — У меня был действительно хороший день.
— У меня тоже, — ответила она ему, грызя салат и просматривая художественный журнал.
Он все еще не мог поверить, в то как хорошо она восприняла его уход. Проклятье.
Часть его продолжала ожидать, что она хотя бы попросит позвонить ей.
Спросит его e-mail.
Хотя бы что-то.
Но она не спросила.
Черт, как он ненавидел двадцать первое столетие!
Она подняла голову, когда он направился к двери.
— Позаботься о себе, Тэлон. И в будущем, пожалуйста, постарайся оставаться в стороне от разъезжающих карнавальных платформ, хорошо?
Тэлон поднял обе брови в ошеломлении.
— Извини?
— Разве ты не помнишь прошлую ночь, когда тебя подкосило?
Тэлон нерешительно кивнул, не зная, что именно врезалось в него.
— Я был сбит карнавальной платформой?
— Да, это был Вакх.
Теперь к его обиде она добавила оскорбление. Черт возьми! Он надеялся, что Ник не узнает об этом. Никогда.
Николас Амброзиус Готье пришел в этот мир, не имея больших перспектив. Незаконнорожденный сын профессионального уголовника и малолетней стриптизерши с Бурбон-стрит, он точно не был самым законопослушным из людей. Фактически, в младших классах средней школы попечительский совет признал его наиболее вероятным кандидатом на смертную казнь.
Но однажды ночью, когда Ник разбирался с бандой, которая преследовала его, судьба изменила его жизнь, послав ангела-хранителя в лице Темного Охотника, который взял подростка с удивительным именем, отмыл его и подарил реальное будущее.
Теперь, девять лет спустя, он был студентом подготовительного курса юридического факультета и почти респектабельным гражданином. Почти — это правильное слово.
Все благодаря Кириану Фракийскому и Ашерону Партенопайусу.
Не было ничего, что он не сделал бы для них, поэтому он сидел в своем автомобиле, припаркованном на пустом поле, как раз после заката, вместо того, чтобы уехать куда-нибудь со своей последней подружкой.
Здесь было холодно даже с работающим двигателем. Эта сырость, этот холод проникали глубоко в кости и заставляли их болеть. Термос с кофе опустел, и Нику захотелось вернуться домой и оттаять.