– Фрэнки, тебе нравится… это? – Она протянула мне фотографию.
– Или у меня рентгеновское зрение… или ты действительно сфотографировалась здесь в чем мать родила?
– Да, специально для тебя.
Фото было подписано ее детским почерком: «Всегда жду тебя, дорогой. Любящая Нетта». Очень сентиментально.
– Благодарю. Время от времени это будет освежать мою память.
– Именно на это я и надеюсь.
Мне пришлось вновь открыть чемодан, так как Нетта наблюдала, чтобы я не засунул фото под матрас, как того хотел.
– Осторожнее с ним.
– Все будет в порядке.
Я перенес рюкзак и чемодан в гостиную.
– Итак, время прощаться, беби.
– Да…
– Увидимся через несколько дней. Каждый раз, когда Зерек будет уезжать в Париж, у меня образуется свободный день.
– Мне будет недоставать тебя, Фрэнки…
– Мне тоже.
Осторожно, сказал я себе, расставание может затянуться на неопределенный срок. Я обнял девушку, погладил по спине.
– Я буду звонить.
– Фрэнки…
Ну вот, слезы, как я и опасался.
– Пока, Нетта, я побежал.
– Фрэнки… Может быть, я провожу тебя на станцию? Позволь мне сделать это. Я хочу побыть с тобой немножко дольше.
Да, просто так от нее не отделаешься.
– Хорошо. Но поторопись.
– Дай мне две минуты, дорогой.
– Я даю тебе одну.
Она убежала в спальню. Сей же час я подхватил чемодан и рюкзак и помчался вниз по лестнице.
Около шести я уже был в офисе Зерека.
Эмми Перл печатала на машинке. Печатала превосходно. Здесь я не ошибаюсь. Конечно, Эмми толстая и уродливая, но печатать умеет. Ее толстые короткие пальчики порхали по клавишам, и машинка издавала ровный стрекочущий звук, как автомат.
Я положил рюкзак и чемодан и двинулся в сторону кабинета Зерека.
Автомат мгновенно заглох.
– Он занят. Садитесь и ждите.
Пришло время показать ей, что я получаю приказы только от Зерека и ни от кого другого. Я даже не замедлил шаг и, постучав в дверь, открыл ее, не дождавшись ответа.
Кабинет был прокурен насквозь. Напротив Зерека сидели двое мужчин, а на столе сверкала горка бриллиантов.
Мужчины вскочили на ноги. Я успел рассмотреть их: один – маленький человечек с лисьей мордочкой, другой – широкоплечий здоровяк. Здоровяк покраснел, ноздри раздулись от гнева, он сделал быстрый шаг вперед с явным намерением ударить меня. Но я успел сгруппироваться. Его кулак с мощностью парового молота описал полукруг, я с трудом уклонился от удара. Схватив громилу за руку, я развернул его, одновременно толкая вперед. Он пролетел над головой Зерека и со страшным грохотом упал на середину комнаты.
Я посмотрел на Зерека, потом – на стол.
– Скажите вашим друзьям, чтобы они не пытались бить меня, я этого не люблю. Бриллиантов подобной красоты я еще не видел.