— Ну, что расселись как на привале? Думаете, раз за город вышли, значит можно валять дурака? Рано расслабляться. Дерри у тебя была какая-то карта, ты хоть примерно представляешь в какую сторону нам надо двигаться?
— Примерно представляю, — отозвался ксари, — Вход в «Усыпальницы великих» находиться у подножья гор Кенташ.
— Да, усмехнулся Стик, направление очень точное. Можно подумать, мы этого раньше не знали, ну ладно, по крайней мере, идти точно нужно на север.
— Скорее на северо-запад, — поправил его Дерри.
— Да, какая разница, — махнул рукой Стик, — главное подальше отсюда, пока нас не засекли. А там уж по ходу дела разберемся с направлением более точно. Главное бежать не в противоположную сторону от того места, в которое мы стремимся попасть. А уж восточнее или западнее — это мелочи.
Анет тихо застонала, поднимаясь с земли. Настрой у Стика был решительный, а это значило, что бежать им придется быстро и долго, скорее всего, до вечера. Если учесть, что сейчас только начинало светать, а этой ночью никто не спал, перспективы ближайшего дня вырисовывались веселенькие. Как и предсказывала Анет, Стик задал бешеный темп, и до обеда они неслись без передыха, девушка думала, что ее легкие просто не выдержат подобного темпа и разорвутся на части. Бежать по неровной лесной дороге при температуре 30 градусов было невероятно тяжело, и когда после легкого перекуса на ходу, Стикур сделал знак разрешающий перейти на шаг, Анет вздохнула с облегчением. Она понимала, что стенать и требовать передыха нельзя. Во-первых, не имеет смысла, во-вторых, останавливаться все еще было очень опасно, хотя с каждым шагом, уводящим их от города, опасность быть схваченными становилась все меньше и меньше.
Сначала Анет никак не могла отдышаться, воздух со свистом вырывался из легких. Каждый новый вздох давался с болью в горле и ребрах, но через полчаса дыхание выровнялось, и она осмотрелась по сторонам. Они шли по обычному армдамашскому лесу с огромными деревьями-великанами, низенькими кустиками, усыпанными такими аппетитными на вид ягодами. Девушка силой удерживала свою руку, которая, даже зная, что ягоды очень ядовиты, все равно тянулась к ним. Было жарко, хотелось пить, и ныли ноги, и все казалось донельзя отрицательным.
Был, правда, один плюс у этой длинной ночи, как-то незаметно перешедшей в туманное утро, а затем и знойный день — Стик засветло объявил привал. Остановились на берегу узенькой речушки с прозрачной водой и кувшинками. Анет с наслаждением развалилась на траве рядом с Зюзюкой и сквозь ресницы стала наблюдать за обустраивающими лагерь мужчинами. С появлением Каллариона ее оставили в покое, и делать ничего не заставляли, она и не напрашивалась. На поляне суетились в основном Дир и эльф, которые быстро нашли общий язык, превратившись за два дня, из совершенно незнакомых друг с другом людей в лучших друзей. Из обрывков разговоров, подслушанных девушкой во время дневного перехода, она смогла более или менее четко воспроизвести картину произошедшего с Дироном и Стикуром, а так же уяснила для себя роль эльфа во всем этом. Калларион ей не понравился. Она не разделяла восторгов Дира по поводу нового члена их команды. Дерри, как и Анет не был рад тому, что к их отряду присоединился еще кто-то. Девушка несколько раз за день ловила неприязненные взгляды Лайтнинга, которые он бросал в сторону Каллариона. Эльф же, безукоризненно учтивый с Анет, благодушный и готовый всегда помочь с Диром и почтительно-вежливый со Стикуром, ксари старался не замечать и обходить стороной. Даже в дороге, он держался так, чтобы между ним и Лайтнингом находился либо Стик, либо Дир, а лучше сразу оба. Анет машинально потрепала Зюзюку по пушистой шерстке и попыталась взглядом отыскать Дерри. Но ни его, ни Стика на поляне не было, они куда-то ушли, оставив лагерь на попечение мага и эльфа.