– Я, по-моему, просил тебя никогда не упоминать это имя в моем доме в подобном контексте! – раздался за ее спиной громовой голос Массимо.
Никки вздрогнула и обернулась.
– Я не слышала, как ты вошел, – взволнованно призналась она.
Массимо не обратил внимания на ее слова и подошел прямо к кошке.
– Привет, Пия. Вы познакомились? Я уже сталкивался с ней. Мне сказали, что это кошка миссис Локвуд. Дом через дорогу, – осведомленно произнес Массимо.
– Я прежде ее тут не встречала, – пожала плечами Никки. – Хотя это и не удивительно. В последние полгода мне было не до соседских кошек…
Он взял Пию на руки и, усевшись на стул, посадил ее к себе на колени.
– Ах ты, хитрюга, – потрепал он Пию. – Тебе моего сада мало? В дом пробралась, на кухню?
– Ты не возражаешь против того, что я ее немного покормила? – виноватым тоном спросила Никки.
– Нормально, – успокоил ее Массимо, выглаживая кошачьи бока.
– Я не ждала тебя так рано, – призналась Никки, помешивая овощное рагу.
– Жаль тебя разочаровывать, – издевательски произнес Массимо.
– Я привыкла к разочарованиям, можешь не извиняться, – нервно парировала она.
– Тебе нравится препираться со мной, дорогая? Тебя это возбуждает? – спросил он, незаметно подойдя со спины и обхватив за талию.
– Что ты делаешь, Массимо? – растерялась Никки.
– А на что это похоже? – подтрунивал он, положив ладони на ее грудь.
– Я не знаю. Но я это не хочу, – тихо произнесла женщина.
– А чего ты хочешь? – провоцировал ее Массимо, целуя в шею.
– Не позволить тебе воспользоваться моей слабостью, – призналась Никки, у которой голова кружилась от волнения.
– А к чему ты питаешь большую слабость? К моим ласкам или к моим деньгам? – атаковал ее Массимо, прижав к стене в узком простенке.
– Пусти меня, пожалуйста, – смирив волнение, тихо попросила Никки.
– Только не теперь, – твердо предупредил Массимо.
Никки закрыла глаза. Она надеялась, что так будет проще.
– Дня не прошло, чтобы я не вспоминал нашу близость…
Никки чувствовала тяжелое давление его груди о свою грудь. Массимо крепко держал ее за руки. И она смирилась, перестала вырываться. Он целовал ее плотно сомкнутый рот, опущенные веки, скулы. Массимо настойчиво старался своими поцелуями разжать ее губы. Первое же послабление с ее стороны – и последовал настоящий поцелуй, мучительно долгий…
Дальнейшие сопротивления были бесполезны, Никки хорошо понимала это. Она видела, что его желание затмевает все.
– Пошли, – . сказал он, чувствуя, что Никки бессильна противиться.
– Пусти меня, – в последний раз попросила его она.
Он неожиданно сжал ее за запястье и злобно тряхнул, прорычав: