Хотелось подпевать про себя и даже гримасничать. Как в детстве. В этот раз все было не так. Доницетти существовал сам по себе, в параллельном мире, не затрагивая его мысли и не успокаивая раздерганные нервы.
Питеру Штайнеру нравилась его работа в одном из крупнейших германских журналов. Он уже давно не обольщался по поводу журналистской романтики и знал, что лучшие экспромты рождаются благодаря длительной и напряженной подготовке. Озарения, конечно, случались, но для этого требовалось досконально изучить материал. Мозги, не замутненные информацией, способны только на дешевые восторги, до которых читателям нет никакого дела. Они хотят узнать нечто новое, полезное, а заодно сопоставить его впечатления со своей жизнью. Не важно, где эти впечатления получены – в охваченной гражданской войной африканской стране или в никогда не спящем Нью-Йорке. Главное – чтобы они были логичными, аргументированными и, между прочим, укладывались в привычную схему мышления. Или, наоборот, взрывали все представления и стереотипы.
Выбор за вами, господин Штайнер!
Но для выбора необходимо желание. А его нет, как будто никогда и не было. Улетучилось, пропало, испарилось.
«Сели батареи, и сейчас подлодка всплывет на поверхность. А потом перевернется брюхом кверху, как дохлая рыба».
Что в прошлом? Два неудачных брака. Дочь, которая осталась с первой женой. Она становится все больше похожей на мать и ненавидит своего непутевого папашу.
Баланс не очень!
Но самое печальное было в другом. Какое-то время Питер был уверен, что не создан для семейной жизни. Он ценил одиночество, а бурная работа и постоянные командировки давали достаточно ярких впечатлений. Даже с избытком.
Всякий раз после возвращения он чувствовал, что его ждали для того, чтобы вывалить накопившиеся претензии и обиды. Естественно, его вновь тянуло уехать подальше. И слава богу, это желание всегда совпадало с возможностями.
Какое облегчение он почувствовал, когда остался наконец один! Никаких упреков. Никому и ничего не должен. Работай в свое удовольствие, живи полной жизнью.
Но он недооценил коварство своей натуры. Человеку всегда мало. Или слишком много. Нельзя раз и на всю оставшуюся жизнь определить: а что тебе нужно? Меняются обстоятельства, а вместе с ними и желания.
Питер без сожаления дослушал оперу до конца и вышел на улицу. Ему было приятнее просто пройтись по ночному Мюнхену, похожему сейчас на южный город, заросший буйной зеленью с ее одуряющими ароматами, шелестом листвы и пением цикад. Не зря Мюнхен называют самой большой деревней Германии.