Звук поцелуя.
– Виселицы не будет, обещаешь? И костра тоже? Я слишком молода, чтобы умереть.
– И слишком красива.
– Я люблю тебя.
– А я – тебя. – Новый поцелуй. – Я, пожалуй, пойду, пока меня не хватились.
– А я должен вернуться к великому проекту. – Мужчина снова засмеялся. – Какими дураками мы их выставим.
Они встали и долго целовались, а графиня между тем пыталась разглядеть их обувь, но почти полная темнота позволила разобрать только, что у мужских туфель красные каблуки, а женские сшиты из атласа.
Графиня наблюдала, как обе пары ног на цыпочках подошли к двери и покинули комнату.
Леди Анастасия успокоилась и перевела дух, не двигаясь в своем убежище.
О каких присоединившихся они говорили, о каких жертвах и проектах, за которые грозит виселица? И о двух мертвых ведьмах. Кто бы это мог быть? Конечно, не Аурелия и Изабелла, поскольку мужчина говорил об этом как о будущем событии, а не прошедшем. Перекрестившись, графиня ударилась локтем о каркас кровати. Она боялась двинуться, поэтому повернулась на бок.
Часы пробили полночь.
Графиня лежала среди хлопьев пыли и размышляла, пока не заснула.
Прячась за каждым углом, Элпью следила за Уэклендом. Стараясь держаться в тени, укрываясь в аллеях и дверных нишах, она кралась за ним, пока он не дошел до цели своего путешествия.
Уэкленд стоял перед грязным старым домом на окраине города. Опустив голову, Элпью прошла мимо Уэкленда и остановилась за ближайшим углом, откуда могла подслушать.
Должно быть, это тюрьма; она заметила зарешеченное окно, и именно с узником в этом окне горячо переговаривался Уэкленд.
До Элпью доносились лишь отдельные фразы.
– Почему ты не сказала, что она здесь? – дышал Уэкленд со свистом. – Я думал, мы похоронили ее.
– Я тоже так думала. Даже дважды. Как это могла быть она? – Голос Прюд дрожал. – Все казалось так легко. Все словно подали нам на блюде. – Леди Прюд осеклась. – О Господи, я не это имела ввиду… не в буквальном смысле, но… я не сомневалась, что это она. Снова мертва.
– Следовало убедиться. Ты имела средства…
– Ты тоже.
– Это ты заставила меня…
– Не верится, что ты по-прежнему обвиняешь в этом меня. – Леди Прюд всхлипнула. – Ты мог не делать всего, о чем я просила тебя. В конце концов, она твоя. Ко мне не имела никакого отношения…
По главной улице проскакал всадник, и слова потонули в стуке копыт. Элпью затаила дыхание, пытаясь расслышать хоть что-то сквозь шум. Всадник свернул за угол.
– Если б это была она, то все уже кончилось бы, – поспешно произнесла Прюд; таким тоном она никогда раньше не говорила. – Что нам делать?