Элпью полистала томик. Она довольно часто видела эту книгу в Лондоне. Ее то и дело цитировал Годфри. Элпью вспомнила, с каким плотоядным видом он зачитывал ей отрывок о «Горах услады». Это навело ее на мысль. Элпью провела пальцами по глубокому вырезу платья и повыше поддернула пышную грудь. Неплохо, если надзиратель хорошенько разглядит такое богатство. Элпью не в первый раз использовала тело для достижения цели. Когда нет денег, ее горы услады могут сослужить очень полезную службу.
Элпью раскрыла книгу на нескольких особенно зачитанных страницах, потом вернулась к началу и прочла: «Идя по пустыне мира сего…» На полях было нацарапано: «In extremis». [52] Это пуританский трактат, подумала Элпью. Она полистала до двенадцатой страницы, где рядом со строчкой «Это болото звалось Уныние» Элпью нашла слово «компания». Листая дальше и дойдя на сто тридцать третьей странице до строчки «И тогда я увидел, что дорога в ад есть даже от ворот рая», Элпью получила исчерпывающие инструкции о потайном ходе, которым непременно решила воспользоваться.
Когда вечерние колокола призвали к чтению молитвы Богородице, в комнату графини вошел надзиратель.
– Allons! [53] – рявкнул он.
Пигаль сделала знак, чтобы графиня следовала за ним.
– Что такое? Зачем я ему понадобилась?
Пигаль выразительно пожала плечами и двинулась за подругой.
– Ты тоже идешь, Олимпия? Слава Богу.
Они прошли по каменному коридору, и тюремщик распахнул большую дубовую дверь.
Графиня вошла в просторную комнату, ярко освещенную канделябрами и заполненную беседовавшими людьми.
– Bienvenue a la Bastille, [54] – приветствовал графиню комендант в нарядном камзоле, с голубой лентой ордена Святого Духа. – Не часто мы принимаем у нас иностранных писателей. Здесь вы увидите множество ваших коллег: сатириков, драматургов, журналистов.
В углу какой-то мужчина откупорил бутылку шампанского и разлил вино по бокалам.
– Поэтому буду рад, если позже на этой неделе вы почтите своим присутствием мой ужин. – Он слегка поклонился и отошел. – Желаю вам приятного вечера.
Графиня жеманно улыбнулась коменданту, который направился к столу, ломившемуся от яств.
– Да что здесь такое творится? – шепотом спросила она у Пигаль. – Это тюрьма или светский клуб?
– Я уже пыталась тебе объяснить, догогуша, но ты меня не слушала. Это вечег в честь новопгибывших. В этой комнате ты встгетишь едва ли не самых занимательных людей Евгопы. Здесь восхитительно. Обожаю Бастилию.
Графиня рассматривала собравшихся. Небольшая группа мушкетеров при полном параде, вельможи, дамы, даже епископ и… Элпью!