— А что, если полковника Абрагама командировать в Суворовский? Он бы там отдохнул, а капитан Гебель мог бы с ним советоваться по вопросам подготовки новых офицеров. Тогда вы могли бы принять полк, которым командовал раньше полковник Абрагам.
— Я согласен, господин полковник. Одобрят ли такое предложение генерал Паулюс и генерал Шмидт?
— Завтра утром мы вместе пойдем на доклад. Письменное ходатайство перед Главным командованием сухопутных сил о вашем переводе в 76-ю пехотную дивизию мы сразу возьмем с собой. Если все сойдет хорошо, вы через два дня сможете приступить к исполнению своих новых обязанностей. Теперь я открою вам одну тайну. При моем последнем посещении управления кадров я поднял вопрос о моем освобождении от обязанностей адъютанта. Если Паулюс согласится, моим преемником станет полковник Зоммерфельд, бывший до войны адъютантом ГУ армейского корпуса в Дрездене. На днях я буду об этом говорить с командующим.
В начале ноября к Паулюсу явился генерал пехоты Штрекер, командир армейского корпуса, действовавшего на левом фланге армии в большой излучине Дона. Все дивизии на северном участке доносили о передвижениях и сосредоточении советских войск на нашем левом фланге и перед 3-й румынской армией, которая 10 октября заняла промежуточный рубеж между 6-й армией и 8-й итальянской армией. Штрекер требовал проведения контрмер, которые были крайне неотложны, потому что и действовавшая на юге 4-я танковая армия заметила подготовку противника к наступлению. У командования армией и командиров корпусов не было никаких сомнений насчет намерений русских окружить 6-ю армию и 4-ю танковую армию.
Командующий группой армий «Б» генерал-фельдмаршал Вейхс и его начальник штаба генерал пехоты фон Зоденштерн разделяли опасения командования 6-й армии. Но они не могли убедить в этом Главное командование сухопутных сил и Гитлера. Верховное командование просто не принимало всерьез донесения 6-й армии; оно сомневалось в том, что Красная Армия вообще способна думать о контрнаступлении. Паулюс предложил отвести 6-ю армию за Дон и развернуть ее там на отсечной позиции, чтобы избегнуть грозившего окружения. Это предложение было отвергнуто, что свидетельствовало о полном отсутствии чувства ответственности за жизнь нескольких сотен тысяч солдат. Я присутствовал при том, как раздался звонок по телефону из генерального штаба. Начальник генерального штаба генерал пехоты Цейцлер был лично у аппарата и по приказу Гитлера передал следующую директиву:
«Красная Армия разбита, она уже не располагает сколько-нибудь значительными резервами и, следовательно, не в состоянии предпринимать серьезные наступательные действия. Из этого основополагающего тезиса надо исходить каждый раз при оценке противника».