* * *
Адам вышел из такси под проливным дождем. Вода уже переполняла канавки на обочинах. Перепрыгивая через лужи, Адам подбежал к дому и начал свирепо жать на кнопку домофона. Энтони Уолш встал с кресла.
— Сейчас, сейчас, что за спешка! — проворчал он, нажимая в свою очередь на кнопку.
На лестнице раздались шаги, и он с широкой улыбкой встретил гостя. — Мистер Уолш? — воскликнул тот, в ужасе отступив назад.
— Адам, каким ветром вас сюда занесло? Адам застыл на площадке, утратив дар речи.
— Вы что, язык проглотили, старина?
— Но… вы же умерли! — пролепетал гость.
— Фу, зачем же так грубо! Я знаю, что мы не очень нравимся друг другу, но посылать меня на кладбище… это уж слишком!
— Вот именно что на кладбище… я же там был в день ваших похорон! — возопил Адам.
— Ну хватит, любезный, всякая бестактность имеет свои границы! Ладно, не будем же мы торчать на лестнице целый вечер — входите, а то вы прямо побелели.
Адам вошел в гостиную. Энтони знаком предложил ему сбросить промокший плащ.
— Извините за настойчивость, — сказал Адам, вешая плащ на крючок, — но, надеюсь, вы поймете мое изумление, ведь мою свадьбу отменили из-за ваших похорон…
— Это ведь была отчасти и свадьба моей дочери, не правда ли?
— Но не могла же она сочинить всю эту историю только для того, чтобы…
— Бросить вас? О, не считайте себя такой уж важной персоной. У нас в семье все отличаются большой изобретательностью, но вы плохо знаете Джулию, если сочли ее способной на такие нелепые выходки. Тут, вероятно, кроются совсем другие причины, и, если вы согласны помолчать пару секунд, я рискну назвать одну-две из них.
— Где Джулия?
— Увы, моя дочь уже двадцать лет как оставила привычку посвящать меня в подробности своего времяпрепровождения. Честно говоря, я полагал, что она как раз с вами. Мы вернулись в Нью-Йорк часа три назад или даже больше.
— Как, вы ездили вместе с ней?
— Ну конечно, разве она вам не рассказала?
— Мне кажется, ей это было бы нелегко, если учесть, что я находился рядом, когда она встречала самолет из Европы с вашими останками, и что мы с ней вместе проводили гроб на кладбище.
— Какая прелесть! Интересно, что еще хорошенького вы мне расскажете по этому поводу? Может, вы самолично нажали на кнопку кремационной печи? Ну говорите, не стесняйтесь!
— Нет, но я самолично бросил горсть земли в вашу могилу!
— Благодарю, это было очень любезно с вашей стороны!
— Знаете, я что-то неважно себя чувствую, — признался Адам; его бледное лицо и в самом деле начало принимать зеленоватый оттенок.
— Да вы присядьте, что ж вы стоите как дурак!