— Я не понимаю, о чем ты.
— Не понимаешь? — Он снова сделал шаг вперед и положил руки ей на плечи. — Думаешь, Пит этому поверит?
Она нервно сглотнула.
— Так чего ты хочешь?
Его руки скользнули вниз, обхватив ее груди.
— Того, что получает агент по продаже недвижимости.
Она встретилась с ним взглядом. В глазах Мэнди читалось такое отвращение, такая ненависть, что просто непонятно, как ему удавалось не замечать этого. Да он, по всей видимости, не замечал. Ну в точности как Пит — занят только собой. Сейчас он едва обращал внимание даже на Мэнди. Для него она была всего лишь куском плоти — вещью, которую можно использовать.
Гнев придал ей силы. Не убирая его руки, Мэнди улыбнулась.
— Ладно… но для начала покажи мне, что там у тебя.
Я хочу посмотреть.
Барри торжествующе улыбнулся — грязной, отвратительной улыбкой. Он решил, что дело в шляпе. Самодовольно ухмыляясь, он расстегнул ширинку.
— Дай потрогать, — сказала она. Тошнота подступала к горлу, хотелось пронзительно завизжать.
— Вот хорошая девочка! — обрадовался он. — Я знал, что ты сделаешь по-моему.
Мэнди больше не колебалась. Глядя на него в упор, она взяла его пенис в руку и улыбнулась.
— Доволен? — спросила она.
— Еще буду, — усмехаясь, ответил он; его пенис заметно увеличился в размерах.
«Черта с два будешь!» — подумала она и резко дернула член на себя, вложив в рывок все свое отвращение и ненависть.
Барри пронзительно завизжал, лицо его исказилось от боли.
— О черт! Что ты со мной сделала?
Мэнди отступила назад. Барри повалился на пол и стал кататься, корчась от боли и держась за свой бессильный конец.
— Ну, теперь-то ты доволен! — похолодев от ярости, спросила Мэнди. Она не испытывала к нему ни капли жалости.
— Сука! Подлая корова! Ты мне все сломала!
— Поделом тебе! — наклонившись над ним, сказала она. — Грязный подонок! Лезть к жене брата! Родного брата! Какая же ты скотина!
Хныча, он на коленях попятился назад, и в его глазах Мэнди прочла то, о чем давно подозревала, — он бесхарактерная, ничтожная дрянь. По сравнению с ним Пит просто образец добродетели.
— Можешь говорить Питу все, что захочешь, — угрожающе придвинулась к нему она, — но помни: если проболтаешься, я тут же расскажу ему про твои домогательства.
И твоей старушке тоже. Пусть брат узнает, что тебе мало своего, он наверняка оторвет тебе яйца и вобьет в твою широкую, грязную глотку! Думаешь, я стала бы с тобой трахаться? — выпрямившись, с презрением бросила Мэнди. — Я скорее легла бы в постель с каким-нибудь извращенцем, чем стала бы трахаться с тобой, жалкая задница!