— Ее милость показалась мне слишком интеллектуальной женщиной, чтобы впустую тратить время на подобную ерунду. Лиззи презирает регента.
— Мистер Беннет! Вы встречались с маркизой? Почему вы не рассказали мне о ней?
Мистер Беннет задумался. Какую гордость он испытывал за дочь, когда она сидела, спокойно принимая восхищение необыкновенных людей, собравшихся вокруг леди Инглбур. Ее не смог смутить даже изучающий взгляд одной из наиболее влиятельных женщин Лондона.
Элизабет ценила ум своей старшей приятельницы и счастливо доводила до совершенства остроты хозяйки своими умными комментариями, причем произносили их с таким обаянием, которому никто в салоне не мог соответствовать. А ведь ей всего двадцать один год! «Лиззи! — воскликнул он, когда они ехали в карете домой из дома маркизы. — Ты неподражаема, и я чувствую желание приписать себе, хотя бы частично, заслугу воспитания твоего ума, а также твоего превосходного характера».
Мистер Беннет хмыкнул от удовольствия, вспомнив об этом.
— Теперь он смеется! — воскликнула жена. — Мистер Беннет, вы выводите меня из себя на каждом шагу!
Надежда Дарси на то, что нерасположенность к нему леди Кэтрин может оказаться полезной для его кузена Генри, была, по-видимому, основана на несовершенном понимании природы христианского милосердия ее милости. Леди Кэтрин распространяла свою доброту лишь на тех, кому благоволила. Совершенное невероятно, чтобы она могла отдать состояние Анны человеку, который не расположен считаться с ее волей.
Когда Дарси женился вопреки ее желанию, она была разгневана чрезвычайно.
По странному стечению обстоятельств, земельные владения Дарси и леди де Бёр разделялись всего лишь узкой дорогой. На территории обширного имения леди Кэтрин стоял опрятный небольшой домик пастора. Приход в Хансфорде был одним из многих на ее землях. После кончины старого пастора, приблизительно восемнадцатью месяцами ранее описываемых событий, случай привлек внимание знатной дамы к мистеру Коллинзу, и, к его глубокой благодарности, она наградила его этим местом. Мистер Коллинз же приходился кузеном мистеру Беннету.
После женитьбы Дарси гнев ее милости обратился на мистера Коллинза и его жену Шарлотту. Коллинз был виноват уже в том, что имел такую кузину. К тому же он пригласил погостить кузину в свой пасторский дом именно тогда, когда мистер Дарси посещал свою тетю. А во-вторых, — и это было уж совсем непростительным, с точки зрения леди Кэтрин, — он не предпринял никаких ощутимых попыток помешать Элизабет, этой ловкой и дерзкой девице, поймать ее племянника на крючок. Напрасно мистер Коллинз утверждал, что он никогда и вообразить себе не мог ничего подобного. Тщетно Шарлотта Коллинз открыто высказывала свои опасения по поводу этого брака.