- Как живешь-можешь, Халамей Максимыч? - с подходом начал Митька разговор.
- Какая наша жизня, - пожаловался Холюша.- Еле чикиляю. Оровое место, потрогал он поясницу,- нудит и нудит. На попово гумно сбираюся. Пора.
- Не беднись. Ты еще здоровее меня. Такое хозяйство содержишь. Цельный колхоз. Прешь и не кряхтишь.
- Приходится, Митрий... Кто же за меня делать будет? Чужие люди не придут.
- А ты б прижаливал себя. Помене всего держал.
- Да как же... Так уж... - развел руками Холюша.
Митька вдруг рассмеялся.
- Чего дыбишься?
- Мы с тобой, Халамей Максимыч, одной породы.
- Эт какой?
- Алкоголики.
- Эт почему?
- Я на водке помешанный,- объяснил Митька, - а ты на скотине. А? Как? - и победно рассмеялся.
- Нас властя призывают... - оправдался Холюша. - Разводитя... Кормитя города...
- Тебя и не призывали. Воспрещали, а ты свое лепил.
И вправду. Были крутые, лихие для хуторян времена, когда и землю отбирали, и не давали травинки косить, то запрещали, другое ограничивали.
Но при любых обстоятельствах никогда никто не сумел низвести Холюшу. Может, потому и терпели его, что всегда и во все времена первым платил он все налоги, страховки, сборы, обложения; по любым поставкам - мясо, молоко ли, яйцо, шерсть - первым на хуторе отчитывался. Облигации выкупал враз и наличными.
Холюша законы уважал, и не то что побаивался, а старался быть с ними в ладу.
- А как же,- не сдавался Холюша. - Призывают властя. Надысь в конторе говорили, новая положения вышла. Там все прописано, про землю и про скотину. Водитя, мол, сколь смогете. Ты не слыхал?
- Да вроде слыхал,- ответил Митька. - Закурю я, Халамей Максимыч. А то у тебя дух какой-то, курями воняет.
- Четыре куренка задристали,- объяснил Холюша,- я их под печь посадил, пускай греются.
- Головы б им посек - и вся недолга...
- Головы отвернуть всякий смогет, а ты вот подыми их. Почему вот у меня все водится, а? Ничего не дохнет?
- Почему водится... Хозяин ты хороший, вот и водится. Гусят умеешь выводить не хуже гусыни...
- Матеря это, матеря меня научила. А колготы сколько, Митрий. Печь топи и топи. Яйца перекладай да перевертывай. Полазишь по этой печи, ни дня ни ночи не знаешь. Господи... А люди завидуют. А с индюками сколь я беды принимаю... Уж такие квелые... Ты-то их тоже держал?
- Все подохли,- сказал Митька.
- А я из полтора сот четырех всего упустил,- горделиво сказал Холюша. Люди вот завидуют, говорят, в руку пошли. А сколь я беды с ними принял, ум замрачился. За всем доглядать надо. За всякой животиной. Вон дох нападает. На коз да овечек, у кого - на курей. Лечить надо, не лениться. Телят понесет, белоголовник оттапливаю и пою. Коз да овечек - крушиной. Всякая трава пользительная. Сбирать надо, не лениться. Тогда и дох не нападет.