– Вот и рождественское утро. Только взгляни, какие подарки тебе приготовили, – принялась уговаривать она.
– Я знаю, мам. – Тимми не отводил глаз от ее лица.
– Не хочешь посмотреть, что внутри?
– Не сейчас. Я устал.
– Ты не выспался?
– Не в том дело, мама. – Тимми наконец отвел взгляд. Личико его было исполнено гордым одиночеством. Голова Доры поникла.
«Он знает», – подумал Киркхэм, и эта мысль побудила его к действию. Он быстро пересек комнату и начал распаковывать разноцветные свертки.
– Ты смотри-ка, – бодро произнес он. – От дяди Лео – аудиограф! Только глянь, как он превращает мой голос в цветные узоры! А вот самодвижущиеся шахматы… – Киркхэм продолжал потрошить свертки, пока вся постель не оказалась завалена подарками и оберточной бумагой.
– Здорово, папа. – Тимми улыбнулся. – Я поиграю с ними… потом.
– Ладно, сынок. – Киркхэм отважился на новую попытку. – А есть что-нибудь, чего бы тебе особенно хотелось?
С внезапной живостью мальчик взглянул на мать, и Киркхэм испытал благодарность.
– Была одна вещица, – признался Тимми.
– Какая же?
– Я говорил маме на прошлой неделе, но, наверное, ты не разрешишь.
– С чего это я?… – Киркхэм был задет за живое.
– Это набор «Биодо», – быстро вставила Дора. – Тимми знает, как ты относишься к таким вещам.
– О! Ну, ты же не станешь отрицать, что…
– Я все же купила ему эту штуку.
Киркхэм открыл было рот, но вдруг заметил, что Тимми с нескрываемым энтузиазмом пытается – несмотря на парализованные ноги – принять вертикальное положение в кровати. Нет, он не должен испортить это мгновение. Дора отошла к стенному шкафу и вернулась с плоской коробкой без подарочной бумаги. Поперек нее конденсаторными чернилами, отчего буквы вспыхивали с регулярностью неоновых вывесок, было отпечатано слово «БИОДО».
На Киркхэма накатила волна отвращения.
– Ничего, пап? Можно я возьму? Ты не пожалеешь!
Еще немного – и Тимми слез бы с кровати. Пижама его задралась, обнажив край терапевтического пластрона, вживленного хирургами в спину мальчика.
– Конечно, сынок, все в порядке. – Киркхэм заставил себя улыбнуться.
– Спасибо, Джон. – Глаза Доры светились признательностью. Она поудобнее устроила Тимми на подушках и переложила остальные подарки на стол.
Киркхэм кивнул, отошел к окну и раздвинув шторы, выглянул наружу. Оконные стекла были по-прежнему покрыты эмалью ночной тьмы, отражая сцену внутри спальни – ребенка в залитой теплым светом кроватке и мать, стоящую на коленях возле него. Ассоциация с первым Рождеством, которая прежде утешила бы Киркхэма, теперь, из-за подарка Доры, казалась ему богохульной. Он хотел выйти из комнаты и поразмыслить в уединении, но оставался риск испортить нежданную радость сына. Тогда он вернулся к кровати и стоя принялся наблюдать, как Тимми изучает содержимое ячеек и лотков в коробке с набором «Биодо».