– Вы вернулись, – сказал он, как будто обвиняя ее.
– Мы приехали вчера, – заметила она, хотя была уверена, что он это знал. – Тебе нравится твоя комната?
Большая, просторная, светлая комната по размерам была в два раза больше, чем весь дом Таггертов в шахтерском поселке, но в ней не было еще никакой мебели, кроме единственной кровати, покрытой грязной простыней – по причине того, что Ян не слезал с нее уже который день.
– Все в порядке, – проворчал Ян, глядя на мысок своего тяжелого рабочего ботинка.
Опять эта гордость Таггертов, подумала Хьюстон.
– Ян, не мог бы ты мне помочь сегодня днем? У меня есть четверо работников, чтобы носить мебель, но, я думаю, мне понадобится человек, который будет следить, чтобы они не поотбивали углов, пока будут спускать ее вниз. Ты мне поможешь?
Ян сначала колебался, но потом согласился. Хьюстон было любопытно, как же он справится со своими новыми обязанностями, ей казалось, что он будет маленьким тираном. Но он удивил Хьюстон. Он оказался осторожным, предусмотрительным и очень серьезным. Только поначалу, когда ему пришлось применить свою юношескую силу, чтобы установить свой авторитет, он проявил признаки нетерпения. К полудню он настолько вошел в эту роль, что Хьюстон оставалось только указывать места, куда надо было ставить мебель.
Она с изумлением наблюдала за Яном, за тем, так он умело руководил спуском большого письменного стола по главной лестнице. Тут за ее спиной раздался голос Эдена:
– Кейн был таким же. У людей, подобных этим двоим, никогда не было детства. Твои лакеи чувствуют это, и поэтому подчиняются ребенку.
Она повернулась к нему:
– Ты умеешь играть в бейсбол? У Эдена загорелись глаза.
– Еще бы! Ты думаешь организовать команду?
– Людей у меня почти достаточно. Я хочу позвонить в магазин спортивных товаров Вогана и заказать кой-какое снаряжение. Как ты думаешь, я смогу научиться бить этой палкой по мячу?
– Хьюстон, – сказал он, поворачиваясь обратно к кабинету Кейна, – я думаю, ты сможешь сделать все – стоит только захотеть.
– Обед в семь, – закричала она ему вдогонку, – и все должны быть одеты подобающе.
Она услышала смех Эдена, когда он заходил в кабинет.
Обед прошел в приятной атмосфере, и сдержанность Эдена частично умерила злость мальчика.
Но на следующий день все было по-другому. Хьюстон не видела Кейна с тех пор, как он вернулся после полудня, и он все еще не снял своей грубой рабочей одежды, в которой он был во время деловой поездки. Однако она не собиралась затевать с ним спор. Пусть он увидит, что оказался единственным, кто сел за стол в грязной парусине.