Но увенчать мою жизнеутверждающую тираду мощным крещендо мне не дал Бабакулов. Его внушительная фигура выросла прямо над нами. Лицо у врио комэска-2 было сердитым.
— Товарищи пилоты, — прокашлявшись, сказал Бабакулов. — Убедительно прошу вас прекратить разговоры и разойтись по своим спальным местам.
— Прошу нас извинить, Ибрагим, — по-свойски обратился к комэску Самохвальский. — Мы будем тихо! Мы не будем никому мешать!
— При чем здесь «мешать»?
— Тогда в чем дело?
— Дело в том, товарищи пилоты, что вам категорически необходим отдых! — сообщил непреклонный Бабакулов. На фамильярное обращение Коли он не отреагировал. — Имейте в виду, от вашей собранности теперь зависят не только ваши жизни, но и жизни вверенных вам людей!
— Товарищ старший лейтенант, — попробовал поканючить я. — Вы же знаете наши обстоятельства… Мы же с Колькой даже толком еще не поговорили… Ну, товарищ старший лейтенант…
— Вы говорите уже… — Бабакулов посмотрел на часы, — два часа сорок восемь минут. — Мне кажется, этого достаточно. В противном случае…
Мы с Колей кисло переглянулись, и я, прихватив свой спальник, поплелся через спящую палубу к своему «Дюрандалю».
— Подъем! Экипажам строиться!
Я вскочил, щурясь на неожиданно яркий свет — на высоком подволоке ангарной палубы вспыхнули все лампы, а не одна через три, как обычно.
Ноги машинально скользнули в магнитные ботинки — такова обязательная временная обувь, предусмотренная для экипажей и летного состава боевых кораблей, находящихся в предвидении боестолкновения с противником.
Ботинки эти являются нижней деталью противопожарного гермокостюма «Саламандра». Если из-за боевых повреждений откажет силовой эмулятор и на борту воцарится невесомость, в магнитной обуви теоретически можно ходить. Теоретически. А практически — с ее помощью можно устоять на месте, что во многих ситуациях куда важнее.
— Экипажам строиться!
В полном сборе гермокостюм «Саламандра» тоже вещь полезная.
В нем, например, можно дышать. Накануне или в ходе боя по решению командира из всех отсеков корабля может быть вытеснена содержащая кислород и, следовательно, пожароопасная атмосфера. Вместо нее нагнетается смесь инертных газов. И тогда все — от шестого номера-дублера зенитного расчета до командира корабля — наглухо замыкаются в гермокостюмах, переходя на автономное дыхание.
Во флоте Конкордии подобная система принята только на авианосцах. У нас — на всех кораблях крупнее тральщика. На тральщиках своя схема живучести, покруче.
Я покосился на аккуратно подвешенную техниками к левой консоли моего истребителя «Саламандру». Надевать? Не надевать?