Слава. Слава, какой он никогда не ведал. Это событие врежется в память людей, станет краеугольным камнем всего, что произойдет позже. Величайшая битва, которая ляжет в основу человеческой культуры.
А затем он на короткое время задумался об иной гибели. В одиночестве, вдали от своих товарищей, вдали от Легиона, смерть от ужасных ран на какой-то безымянной скале, и жизнь улетучивается, словно струйка дыма.
Локен с трудом сглотнул. В любом случае, он служит Императору и останется верным долгу до самого конца.
– Имена прозвучали, – нараспев продолжал Абаддон. – И мы приветствуем Сеянуса, последнего из павших.
– Приветствуем, тебя, Сеянус, – хором откликнулись Аксиманд и Торгаддон.
– Гарвель Локен, – обратился к нему Абаддон. – Мы призываем тебя занять место Сеянуса. Каков будет твой ответ?
– Я сделаю это с радостью.
– Обещаешь ли ты хранить верность содружеству Морниваль?
– Обещаю.
– Принимаешь ли ты узы братства, обещаешь ли стать одним из нас?
– Обещаю.
– Будешь ли ты верен Морнивалю до конца жизни?
– Буду верен.
– Будешь ли ты служить Лунным Волкам до тех пор, пока они носят это гордое имя?
– Буду служить.
– Присягаешь ли ты на верность нашему командиру и примарху? – спросил Аксиманд.
– Присягаю.
– И вечному Императору, стоящему выше примархов?
– Присягаю.
– Клянешься ли ты защищать Империум Человечества, какое бы зло ни грозило ему?
– Я клянусь.
– Клянешься ли ты стойко стоять против врагов, как внутренних, так и внешних?
– И в этом я клянусь.
– Клянешься ли ты убивать ради живых и в отмщение за павших?
– Ради живых и в отмщение за павших! – хором повторили Абаддон и Аксиманд.
– Клянусь.
– Перед ликом освещающей нас луны клянешься ли ты быть истинным братом своим товарищам космодесантникам?
– Клянусь.
– Любой ценой?
– Любой ценой.
– Гарвель, твоя клятва принята. Добро пожаловать в Морниваль. Тарик, посвети нам.
Торгаддон вытащил из-за пояса осветительную ракету и запустил ее в ночное небо. Широкий зонтик вспыхнул резким белым светом. Под медленно падающими искрами четверо воинов стали с радостными возгласами обниматься и похлопывать друг друга по спинам. Торгаддон, Абаддон и Аксиманд по очереди заключали в объятия Локена.
– Теперь ты одни из нас, – прошептал Торгаддон, прижимая Локена к плечу.
– Один из вас, – отозвался Локен.
Позже, при свете фонарей, на том же островке, воины украсили шлем Локена над правым глазом эмблемой молодого месяца. Это был знак его отличия. У Аксиманда на шлеме красовалась половина луны, у Торгаддона – луна в три четверти, а Абаддон носил на шлеме знак полной луны. Так все фазы ночного светила были разделены между четырьмя членами братства. Морниваль был восстановлен.