Тезка-Мишка молчал, его потрясывало. Неуверенно кивнул.
— Ты смотри, куда правишь, Миша, делом займись, оно отвлекает. Где нас там ждут-то которые?
Берег совсем приблизился, двое махали руками, подзывая. Моторка сделала круг, другой. Ей что-то кричали с берега. Вспыхнули и погасли еще раз ослепительные фары. «Жигуль» стоял в двух десятках метров выше, в березовой рощице.
Тогда Михаил дал сигнал причаливать. Их ждали Жук и Блондин.
— У вас кутерьма была? — первым делом спросил Жук. — Михаил, вы в порядке, ваши в порядке?
— Уже и знаете меня, — процедил Михаил, выпрыгивая на песок.
— Не только знаем, но и готовы доставить, куда скажете, а лучше — домой. Вас там ждут.
— Догадываюсь.
Он посмотрел, идут ли сзади Павел и тезка-Мишка. Они стояли у воды и смотрели через озеро на Ляшскую стрелку, с которой поднимались клубы дыма. Клубы почти доставали до туч, растянутые ветром.
— Вы? — спросил Жук, указывая туда.
— Скорее — нас, — отозвался Михаил. Надо было подумать о ближайшем будущем. — Нам переодеться надо всем. Я вообще без штанов, как видите. В машине как поместимся?
— Что-нибудь придумаем.
Жук с нескрываемым любопытством разглядывал издырявленную, залитую кровью тельняшку Павла. Тот ухмылялся, как ни в чем не бывало. С Блондином они затопали к «Жигулям», а тезка-Мишка не хотел уходить от лодки, жестами подзывая Михаила.
— Ну что тебе еще?
— Не обознался я, — сказал он тихим отчаянным голосом.
— Чего-чего?
— Не обознался, — повторил упрямо. — Глядите, шеф. Сюда глядите.
В пазах решетки лодочного полика раскатилось с десяток матовых поблескивающих кругляшей. Присмотревшись, Михаил без труда узнал в них пули.
— Он здесь и лежал, — вполголоса сказал Мишка. — А сколько еще навылет прошло. Я же не слепой был, видел.
Михаил невольно бросил взгляд на Жука. Тот стоял поблизости, делал вид, что не прислушивается.
— Ну, и что ты хочешь? Объяснений? Тебе их уже дали. Других не будет. За «Чероки» расплачусь, когда приедем. Устроит?
— Устроит. А объяснения мне ваши липовые на фиг не уперлись. Вот, значит, в какие игры играешь, шеф? Этот… — тезка-Мишка все-таки сглотнул посреди своих разоблачений, пробрало его, — он вроде робот твой, да? Вот ты, значит, откуда? А он — как Терминатор, да?
Тезка-Мишка лихорадочно облизывал пересохшие губы.»
— Фильмов ты нагляделся ненужных. Какой тебе Паша на… робот, я его сто лет знаю, мы с ним… да он говорил. Где ты видел, чтоб из роботов кровь шла, чтоб на них шрамы оставались?
— Всякие бывают, знаем, читали.
— С ума можно сойти, читал он. Как хочешь думай, дело твое, а Пашка — человек, никакой не робот.