Можно было не сомневаться, что Бьюли окажется там раньше их. Дафни и я заняли наблюдательный пункт у дороги. Увидев, что эта свинья приближается, мы проскользнули в дом через наружную лестницу подвала, постучали дважды рукояткой метлы в потолок угольного склада спереди и начали игру.
Брюс Рэнсом поднялся.
– Мы не могли рассказать вам заранее! Вы оба были слишком… как это назвать… эмоционально вовлечены в события и выдали бы все шоу. Слушай, Берил, даже когда я влез к тебе в окно…
– Кого это интересует? – Берил повернулась от окна и протянула ему руки. Вскоре она спросила: – Куда ты, Деннис?
– Выйду к машинам. Увидимся позже.
– Деннис… – Берил поколебалась. – А где Дафни?
Деннис старательно изучал свои пальцы.
– Дафни с Г. М. Она, несомненно, перенесла сильный шок. Не думаю, что сейчас ее следует беспокоить. До встречи.
– Деннис! – крикнула Берил ему вслед.
Но он оставил ее, Брюса и фанерного немецкого офицера, все еще прислоняющегося сзади к столу, вышел в узкий коридор и шагнул через парадную дверь в море грязи под ясным небом, уже темнеющим на востоке.
«Иди своим путем, напыщенное ничтожество!» – твердил он себе. Как Берил назвала его однажды в театре «Гранада»? Вязнущая в грязи телега. И это было правдой – ему никогда не стать кем-то еще. «Езжай своей дорогой, увязающая телега, такой же грязной, как эта!»
Не то чтобы это имело значение. Завтра воскресенье – нужно уточнить расписание поездов, чтобы успеть рано утром в понедельник в офис. Нужно заняться делом Парфиттера и замысловатыми документами Боба Энджела, подтверждающими право собственности. Нет ничего лучше работы. И все же, если бы Провидение даровало ему силу, как даровало Брюсу Рэнсому, очаровать девушку, как ее очаровал Брюс…
– Привет, – поздоровалась Дафни Херберт. Она шла рядом с ним, глядя в землю.
– Привет, – отозвался Деннис, стараясь скрыть, что его сердце подскочило к горлу, и глядя прямо перед собой.
– Я не огорчена, – продолжала Дафни.
– Не огорчены?
– Из-за того, что его поймали.
– О! Да, понимаю…
– Наоборот, я почувствовала облегчение. Я всегда побаивалась его, хотя не могла объяснить почему. Все происшедшее, – медленно добавила она, – было разрядкой.
Какое-то время они шли молча.
– Г. М., – снова заговорила Дафни, все еще глядя на землю, – сказал, что я должна сообщить вам все прямо, иначе вы никогда этого не осознаете.
– Г. М.? – рассеянно переспросил Деннис.
Дафни указала вперед.
На широкой, изрытой колеями дороге, вьющейся мимо того, что некогда было передним садом фермерского дома, стоял очень большой и очень древний автомобиль, в котором Деннис прибыл сюда. Теперь его верх был опущен, а занавески на окнах исчезли.