На лесах копошатся шестеро киигов. Судя по даже меньшему росту, чем у сопровождающего Вон, – дети. Или подростки. Пончо тоже нет – только мягкая желтая шерсть, покрывающая все тело.
Теперь Ванесса увидела и ноги киигов. Довольно длинные, постоянно полусогнутые в коленях, направленных назад. Никаких пальцев, когтей или копыт – ступни совершенно круглые, с мягкими розоватыми подушечками.
При виде человеческой девушки малыши прервались и тревожно заверещали. Тоненькие кисточки замерли в воздухе. С одной капнула краска.
– Какая прелесть! – невольно восхитилась Вон. – Это вы сами нарисовали?..
Работа явно началась не сегодня. От лесов и дальше продолжается длиннющая картина с видами Аррандраха. Все нарисовано с удивительным мастерством – вот сейчас оживет, сойдет со стены!
Скальные пики, увенчанные снежными шапками, деревья и цветы, птицы, парящие среди облаков, разные животные и разумные существа… Только киигов нет – есть люди, есть еще какие-то диковинные создания, но ни одного желтого карлика не видно.
– Да, это нарисовали они сами, – послышалось из темноты. – Тебе нравится?
– Восторг!.. – подтвердила Ванесса, любуясь этой наскальной живописью.
– Как и должно быть, – спокойно согласился говорящий, выходя на свет.
Он оказался еще одним киигом. Но очень необычным – со снежно-белой шерсткой. Альбинос. Не седой, а именно альбинос – зрачки вишнево-красные, нос бледно-розовый.
– Длик! – указал на него сопровождающий Вон, невозмутимо разворачиваясь обратно. – Тепель я посьла.
– Так вы и есть длик! – облегченно уселась на корточки девушка. – Значит, вы говорите по-нашему? Нет, не по-английски, конечно, а по-рокушски?..
– Да, я владею твоим языком, – подтвердил кииг-альбинос, подходя ближе. – Какое у тебя дело к моему народу, человек?
Ванесса зачарованно уставилась в эти вишневые глаза-плошки. Удивительной глубины, они словно излучают благожелательную мудрость пополам с хитроватым весельем. У людей Вон еще никогда не видела таких глаз… да и у нелюдей тоже.
– Я Ванесса Ли, для друзей просто Вон, – представилась она, стряхивая наваждение. – А вас как зовут?
Похоже, молодые кииги, глядящие с лесов, тоже немного понимают по-рокушски. Иначе почему после этих слов они вытаращились на Ванессу в таком шоке?
Хотя в самом деле – почему?
– Н-да… – насмешливо покачал головой альбинос. – Как же мало вы о нас знаете, люди… Ни один кииг никогда не назовет своего имени никому, кроме того, с кем состоит в браке…
– Ну извините, я не знала… – смутилась Вон.
– Более того, – продолжил ее собеседник. – Просьба назвать свое имя для нас означает только одно – предложение вступить в брак.