Теперь он видел, что площадь действительно очень большая. Она располагалась по обе стороны Крещатика и планировалась явно для выведения на нее большого количества людей. Вот только зачем? Не сыграла ли она роль того самого театрального ружья, которое если висит на стене в первом акте, то в последнем должно выстрелить? Опасная, в сущности, вещь – большая и уютная площадь в центре города. Властям следует быть осторожными при их проектировании. Не было бы народу где собраться – глядишь, и рассосалось бы все.
Погрузившись в размышления, Филатов бродил между палатками. Пожилой мужик тихо сказал ему, оглядываясь по сторонам:
– Сними ты эту дрянь, хлопче, надень наш! – и протянул ему бело-голубой шарф.
Филатов взял и его, но надевать не стал, а сунул в карман. Будет еще один сувенир.
Он относился с происходящему со смесью снобизма и одобрения. Снобизма – потому что Киев провинция в сравнении с Москвой, что ни говори. Даже главная улица – Крещатик – напоминала часть Садового кольца, где сталинки помассивнее. Валовую улицу, например, или Земляной Вал в районе Курского вокзала. Одобрения же – потому что энтузиазм было видно невооруженным глазом, а это всегда вызывает уважение.
– Александр! – вдруг услышал он возглас. – Какими судьбами?
Перед ним стоял коренастый человек с вислыми усами и запорожским чубом на голове. Под расстегнутой курткой виднелась вышитая украинская сорочка. «Тарас Бульба! – подумал Филатов. – Но откуда он меня знает?» Революция напоминала еще и ярмарку, балаган и карнавал одновременно. Он почти не удивился странному персонажу, возникшему перед ним.
– Не признал? – спросил человек, тряся его руку обеими своими.
– Нет.
– Олег Маслаченко. Филатов вспомнил.
– «Козацкая слобода»?
– Точно.
Маслаченко привозил деньги от Юлии на поездку в Киев по поводу Митренко. Они тогда с ним изрядно выпили в самолете, и тот наболтал ему много всякого о своей работе. Почти все Филатов забыл, но название заповедника вспомнил. Олег кивнул на оранжевый шарф у него на шее.
– И ты тоже с нами?
– А как же! – подтвердил Филатов. – Я за вас всей душой.
На самом деле ему было все равно.
– Правильно, – одобрил тот. – На нашей стороне правда.
– Конечно, вы же идете в Европу. Олег нахмурился.
– Мы уже давно в ней, – строго сказал он. – И всегда были.
– Разумеется, – не стал спорить Филатов.
– Не смейся. Киевские князья женились на дочерях французских королей. Значит, они считали нас равными.
– Вон оно что! То-то я смотрю, – ответил Филатов фразой из «Золотого теленка».
Олег то ли не читал классику, то ли наизусть не помнил, потому что иронию не оценил.