Тут пришел муж, поставил на стол у кровати кружку сока и стакан с витамином С. Я и спрашиваю тревожно:
– Oh, can I fulfil my civic duty tomorrow?
– No, – отвечает, – рано тебе еще завтра к плите. Без супчика обойдусь.
– Какой супчик?! Мне голосовать!
– Еще чего, свяжу полотенцами.
– Что бы ты понимал, космополит понаехавший, Россия пропадает!
– Не переживай, – говорит, – с ней все хорошо. Россию уже продали и купили, кто ж ей теперь даст пропасть, собственность же. Чайку принести?
– Ах нет.
– Секс? Апельсинчик? Курочки хочешь?
– Ничто мне не мило, – я присаживаюсь в подушках и протягиваю бледную слабую руку, – братья и сестры, социалистическое отечество в опасности, а мне так плохо…
Махнул рукой, ушел на работу, но, видимо, по дороге настучал куда следует, потому что через полчаса мне позвонил папа.
– Ты, говорят, голосовать собралась, больная?
– Ага.
– Никогда не ходила же. С чего бы?
– Потому что эти выборы могут оказаться последними!
– Ну уж, не настолько тебе плохо. Или настолько? – Тут он испугался.
– Я имею в виду, для страны.
– Вон президентские скоро, не переживай, на них сходишь.
– Ах, это уже будет чистая формальность, как за Брежнева. В Думе будет одна партия!
– Ну, четыре будет. А ты за кого собралась?
– (Застенчиво.) За «Яблоко».
– За оппозицию?! Ты слышишь?! (Маме.) За «Яблоко» она собралась! (Мама в трубке: «Ой! Доченька!») Дома сиди, лечись!
Я собиралась, честное слово. Думала, встану завтра и побегу, вся в мехах и чахоточном жару, сначала на метро, потом час на электричке, а потом всего ничего на автобусе, и вот он, гражданский долг. Но нет, утром не смогла подняться, кашляла, как белый боевой слон. Когда он, раненый, падает, подогнув передние ноги, заваливается набок, и попонка с домиком съезжает со спины; на губах его кровавая пена, он кашляет – так, что выпускает газы, и пролетающая над ним стая дроздов с глухим стуком падает на землю – и тихо шепчет: «О, Ганеша, can I fulfil my civic duty tomorrow?»
Позвонила подруга, доложила:
– Мы с мужем сходили, проголосовали. За «Яблоко», как ты и хотела. Тебе лучше? – Видимо, слухи о моей странной болезни распространились со скоростью слоновьих ветров. Я испытала двойственные чувства. С одной стороны, мое политическое завещание было услышано, а с другой – ощутила себя мошенником Коровьевым:
«…Первым долгом следует кричать: «Караул!»… А ну, давайте вместе! Разом! – И тут регент разинул пасть. Растерявшийся Иван послушался шуткаря-регента и крикнул «Караул!», а регент его надул, ничего не крикнул.
Одинокий, хриплый крик Ивана хороших результатов не принес».