Маша – человек добрый, и, несмотря на то что Ева ей не понравилась, она все равно накрыла на стол, напоила нас чаем, угостила вкусными оладьями. Я понимала, о чем она хочет меня расспросить и не может из-за гостьи, поэтому, когда Ева вышла из-за стола и отправилась, как я понимаю, в сад искать туалет (Маша и здесь свредничала и сделала вид, что ничего заметила, я же не отправилась за ней исключительно из-за Маши, чтобы дать ей возможность высказаться, ведь она была нужна мне, и я в какой-то мере зависела от ее желания дать мне адрес матери или не дать), мама Маша спросила в лоб:
– Валя, откуда у тебя деньги?
Вопрос естественный, ведь понадобятся деньги на билет до Москвы и обратно, да еще нужно будет где-то переночевать, если вдруг моя мамаша откажется принять меня и пустить к себе, я должна была быть готова и к такому повороту событий. Кроме того, деньги нужны на еду и метро.
– Маша, ты так смотрела на Еву, будто хотела укусить, – не выдержала я. – Ева – моя подруга, она помогла мне заработать деньги, кроме того, у нее в Москве есть друзья, где мы сможем остановиться. И вообще я должна быть ей благодарной за то, что она согласилась поехать со мной. Она делает это только ради меня, пусть даже из жалости, но меня это не унижает, наоборот… И не смотри ты на нее так… Она хорошая девушка, потом когда-нибудь ты это поймешь.
– Заработать… – Маша аж посерела. – И каким же образом ты заработала, девочка, деньги? Валя…
– Я покрасила забор на даче одной ее богатой знакомой и помогла ей сделать генеральную уборку… – лгала я, разглядывая кружевной узор скатерти, потому что смотреть в это время в глаза Маше я просто не смела. – Окна помыла, веранду, еще маленькую спальню обоями оклеила, – добавила я для большей убедительности.
– Смотри, Валентина, не наделай глупостей, – погрозила она мне пальцем. А я вдруг подумала в эту минуту, что Маша, конечно, хороший человек, и она часто оказывала мне моральную поддержку, но что касается материальной, тем более денег, я даже не смогла вспомнить… Разве что варенье иногда привезет да пирожки. И это при том, что она была далеко не бедной. Мышка-норушка. А подарки, которые мы привезли ей? Она приняла их так, как если бы я действительно была чем-то обязанной ей. Разве она не понимала, сколько стоят розовое покрывало и полотенца? Меня это почему-то задело…
Вот такие мысли появились у меня, когда я сидела за круглым столом мамы Маши и макала пышные теплые оладьи в клубничное варенье. Но главное я сделала – добыла московский адрес моей настоящей матери. Был и телефон, но мне не хотелось ей звонить… Увидеть ее – вот что было самым главным.