Тем временем несносный пацан лет пятнадцати, всю дорогу до яхты изводивший гида вопросами, вместо того, чтобы уступить место дамам, первый метнулся на борт корабля:
— Геннадий Михалыч! Вау!!! Офигеть, какая яхта!!! Ой, а это гидрокостюмы, да? А нырять будем? Я хочу посмотреть на акул!
Кинув взгляд на черные резиновые комбинезоны, развешанные на обычных пластмассовых вешалках на одной из стен, Филиппова поежилась: ни за что на свете она бы не стала натягивать на себя эту дрянь. Особенно маску, после которой на лице ныряльщиков появлялись ужасные красно-синие следы, смахивающие на трупные пятна. И тем более не дала бы себя засунуть под воду, в общество кровожадных акул, скатов, мерзких склизких медуз и тому подобной дряни…
— Я не знаю… — признался его спутник, широкоплечий, чуть выше среднего роста парень с отвратительно короткой стрижкой и в абсолютно безвкусной цветастой майке и синих летних штанах. — Впрочем, думаю, что можно поинтересоваться у ребят. Только не сейчас! Давай сначала заселимся…
— Могли бы пропустить дам вперед… — пробормотала Филиппова, глядя, как молодежь рванула внутрь корабля. — Что за невоспитанные люди?
— Не говорите… — вздохнула еще одна счастливая обладательница возможности поплавать на яхте на халяву, схватившая мужа за локоть и решительно потащившая его к кораблю: — Что встал? Ждешь особого приглашения? Давай уже, шевели конечностями…
— Можно я все-таки сделаю пару снимков? — абсолютно не обращая внимания на ворчание супруги, мужчина достал из сумки допотопный пленочный фотоаппарат и прильнул к видоискателю. — Потрясающая яхта!
— Как ты достал своим фотоаппаратом! — зарычала его супруга и, не дожидаясь мужа, рванула к трапу… …Каюта выглядела потрясающе: кремовые стены, розовый ковер, изящная деревянная мебель, симпатичные светильники на тумбочках возле кроватей, бра на стенах… — все выглядело так, как будто комната находилась не на корабле, а где-нибудь в гостинице на берегу. Аккуратно положив сумку с вещами на пол, Анна Константиновна прошла к окну, прикрытому жалюзи, и, сев на самый настоящий деревянный стул, посмотрела на задумчиво оглядывающую каюту Карину:
— Вы знаете, у хозяина этого кораблика со вкусом все в порядке!
— Да, пожалуй… — пощупав покрывало на кровати, отозвалась Геворкян. — И он не очень экономит на материале. Это радует. Терпеть не могу места, в которых чувствуешь себя как в бомжатнике. А тут все цивильно… Ладно, думаю, что можно привести себя в порядок и пройтись по кораблю, а то сидеть в комнате в такую погоду — идиотизм… …Из шести лежаков, расположенных на самом верхнем этаже яхты, занятыми оказалось пять. На одном из них, в каком-то деревенском халатике возлежала та самая громогласная тетка, которая строила мужа перед самой посадкой. На соседнем лежаке в купальнике, с трудом закрывающем силиконовую грудь, восседала не очень молодая жена «хозяина» жизни, уже принявшегося накачиваться алкоголем, и втирала в кожу какой-то защитный крем. Посмотрев на то, как она это делает, Филиппова еле сдержала смех: «девушка», видимо, считала, что все присутствующие пребывали в обмороке от ее потрепанных прелестей, и старалась соответствовать образу светской львицы, собравшейся позагорать. Кинув взгляд на ее супруга, Анна Константиновна закусила губу: молодой, но уже успевший обзавестись солидным животом парень, валяющийся рядом с супругой, явно не обладал и зачатками интеллекта. Ибо, какой нормальный человек нацепит на себя столько золота одновременно? Тем более что эпоха, когда так называемые «новые русские» не могли появиться в обществе без золотой цепи на шее, вроде бы давно прошла?