Сидевший на стуле актер вскочил на ноги, подбежал к ней и повалился на нее.
– Маргарита! – с ужасом вскричал он. – Маргарита! Маргарита! – Затем издал вопль и отшатнулся. – Она умерла! – Рыдая, он вскочил на ноги, подбежал к мужчине и женщине, тихо стоявшим в стороне, и упал перед ними на колени. – Господи, что со мной будет?!
Пара сочувственно смотрела на него.
– Она так вас любила, Арман, – мягко сказал мужчина, качая головой. – Бедная Маргарита.
Все замерло. Красный стеганый занавес упал.
На мгновение воцарилась тишина.
Раздавшийся затем гром аплодисментов потряс небольшой зал. При первых криках «Браво!», донесшихся сквозь тяжелый занавес, что-то шевельнулось в ее опустошенной душе. Сенда медленно подняла загримированное лицо и удивленно огляделась вокруг. В каком-то оцепенении она увидела, как остальные актеры быстро встали в ряд и взялись за руки.
– Скорее! – прошептал Шмария, обращаясь к ней. Он бесцеремонно поднял ее на ноги и вытолкнул в середину актерской шеренги. Стоящие рядом актеры взяли ее за руки.
Сенда повернула к нему голову.
– Что скажешь? Он усмехнулся.
– Достаточно послушать их!
– Я слышу, что они думают, – задыхаясь, проговорила она с блестящими от возбуждения глазами. – Я спрашиваю, что ты…
Занавес вновь поднялся, и Шмария отскочил в сторону. Оказавшись лицом к лицу со зрителями, актеры одновременно поклонились. Занавес снова начал опускаться. Сенда украдкой взглянула на ложу, в которой сидела царская чета. Она ничего не увидела. Шторы были плотно задернуты. Странное чувство разочарования охватило Сенду. Во время спектакля она не смотрела на царскую ложу и поэтому не знала, дождались ли царь и царица конца представления. Эта мысль отрезвила ее, слегка испортив триумф.
Аплодисменты по-прежнему не стихали.
За кулисами Шмария быстро расставлял актеров по парам, начиная со второстепенных. Взявшись за руки, они поспешно выходили на поклон, и порядок их выхода определялся важностью их ролей. Сенда и актер, исполнявший роль Армана, вышли последними, и на их долю выпали самые бурные аплодисменты.
Затем, улыбаясь самой обворожительной из имеющихся в ее репертуаре улыбок, Сенда вышла на сцену одна. Могущественные и важные титулованные русские аристократы не только встретили ее овацией, но и, отбросив свойственное им высокомерие, просто обезумели. Крики: «Браво! Браво!» неслись со всех сторон. В конце концов все – мужчины во фраках и мундирах, разнаряженные и сверкающие драгоценностями дамы – все как один поднялись со своих мест и аплодировали ей.
Стоя в одиночестве на сцене, кланяясь еще и еще, Сенда чувствовала, как зрительское восхищение волнами окатывает ее. Когда она в конце концов ушла за кулисы и занавес опустился, аплодисменты по-прежнему не стихали. И ей пришлось выходить снова и снова.