— И даже не с позволения, а по прямому приказанию, — вздохнул Джави. — Да, Шер, именно в такие мгновения я понимаю, что у правителя всего три проблемы — зато серьезные.
Баррахат поднял брови, демонстрируя интерес и внимание.
— Территория, собственный народ и милые соседи, — пояснил Джави. Можешь считать, что я шучу. Хотя на самом деле я вполне серьезно.
— Тогда пять проблем, — совершенно серьезно сказал Баррахат.
— Вот те раз, — досадливо сказал Джави. — А еще две откуда взялись? Боги, что ли? И судьба?
— Нет, повелитель. С богами и судьбой спорить нельзя. А проблема, принципиально неразрешимая, не может считаться проблемой.
— Здрасте! — Джави агрессивно заерзал на подушках. — А чем же она, по-твоему, должна считаться?
— Это вы у августалов спросите, повелитель. У мудрейшего сана Кайбалу, например. Я имел в виду во-первых: случай; во-вторых: все остальное.
— Не чувствую разницы, — с вызовом сказал Джави. — По-моему, и то, и другое — только разные названия для непредвиденных обстоятельств.
— Ну что вы, повелитель, — искренне обиделся Баррахат. — Случай вполне предвидим, он всего лишь непредсказуем. Ну смотрите: бросаем мы, например, кубик. Если звезда — идем вперед, если луна — выжидаем на месте, копье — идем направо, щит — идем налево, волна — отступаем.
— А если пустышка?
— Если пустышка, тогда плохо, — Баррахат сделал охраняющий жест над плечом. — Но может ведь выпасть шесть или семь пустышек подряд, упасите нас боги?
— Может, конечно, — кивнул император.
— Тем не менее такую случайность мы вполне можем предвидеть, завершил Баррахат. — А вот если кубик повиснет в воздухе… Вот такие шуточки я называю «все остальное».
— Понятно, — сказал Джави. — Но ты все равно неправ. Особенно насчет неразрешимых проблем.
— Покорно слушаю повелителя, — настороженно сказал Баррахат.
— Я, например, собираюсь у тебя на глазах потягаться с судьбой, император встал и с удовольствием потянулся. — А боги… Может быть, с ними и впрямь трудно спорить, Шер. Только ведь мы собираемся сами стать богами, ты помнишь?
— Мы? — Баррахат тоже поспешно вскочил, подобрав сердас.
— Как минимум я, по твоему настоятельному требованию. И еще наш верный великолепный Уртханг, по зову сердца и присяги. И наверняка найдется еще немало желающих, — император наконец попал левой ногой в сандалию, наклонился и щедро плеснул в кубок вина. — За богов, да будут они к нам благосклонны!
— Адиз-з-з! — ликующе заорал Тамаль и схватил кувшин.
— Адиз, повелитель, — сдержанно согласился Баррахат и поднял свой кубок. — Воистину адиз.