— Мэтт! — В гостиную ворвалась Филиппа, а следом за ней более степенно шествовал Абиньи. — Слава богу, ты цел! Мы увидели дым над Майкл-хаузом, и я подумала…
Бартоломью потер лицо руками, оставляя черные разводы.
— Я должен извиниться перед тобой и Жилем, — сказал он. — Я был несправедлив к вам обоим, а Жиль спас мне жизнь.
— Да. Я была с ним, когда Кинрик пришел к нему со своей дилеммой. Я сказала им, что ответ довольно простой, — ответила Филиппа. — Я посоветовала им заручиться помощью Рэйчел Аткин и посмотреть, не держат ли вас в заточении в подвале у Стивена, как она подозревала. Они раздумывали, не отложить ли им вылазку до ночи, но я настояла, чтобы шли немедленно. Я бы и сама пошла, но я не такая дура и не стала бы рисковать успехом предприятия исключительно ради того, чтобы удовлетворить свое любопытство.
Бартоломью с удивлением поглядел на Филиппу и обнял ее — сначала легонько, потом крепче. Она засмеялась, пытаясь перевести дух, и он вспомнил, как беспечны были они летом.
* * *
Абиньи и Майкл взирали на все происходящее с явным удовольствием, и Бартоломью смутился. Одной рукой обнимая Филиппу, он сказал Абиньи:
— Еще раз спасибо тебе за вчерашнее.
— Пустяки, — жизнерадостно отмахнулся Абиньи. — Для философа в этом нет ничего необычного. — Он снова посерьезнел. — По пути сюда я говорил с Элиасом Оливером. Он оплакивает кончину брата и тетки и более чем готов облегчить душу. Он говорит, что те беспорядки затеял Генри, и он же пытался убить тебя тогда в переулке. Кроме того, Элиас говорит, что аббатису навещали и Уилсон, и мастер Яксли из пансиона Бенета, хотя ни один из них не знал о сопернике.
— Правда? — с веселым удивлением присвистнул Майкл. — Чего только не бывает!
Так вот почему кузнец получил свои деньги в кошельке с монограммой пансиона Бенета, подумал Бартоломью. Должно быть, он принадлежал Яксли, хотя со стороны Генри неосмотрительно было отдать кузнецу кошелек с вензелем. Возможно, он не одобрял незаконную связь своей тетки и надеялся, что Бартоломью заподозрит Яксли. Он припомнил, как кузнец налетел на Элиаса Оливера и едва не заколол его. Неудивительно, что братья Оливеры так злобствовали — они ведь едва не стали жертвами собственных козней.
— Еще Элиас сказал, что однажды ночью Уилсон появился в монастыре в совершенной панике и стал говорить, что врач его пугает, — сказал Абиньи. — Аббатиса с двумя ее драгоценными племянничками решили, что он говорит о тебе и ты собираешься его убить. Однако Уилсон, должно быть, имел в виду Колета, а вовсе не тебя.