Кристин поняла, что Эрик как всегда оказался прав.
– И все же, я бы хотела выдержать траур по отцу! – упрямо сказала она.
– Вы чувствуете себя виноватой в том, что не предались скорби о нем, а занялись делами? – участливо спросил Эрик.
– Ничего такого я не думаю!
– Вы ведь ни разу после его смерти не смогли нормально поплакать о нем? – догадался он.
Кристин отвернулась, чувствуя, что готова разрыдаться прямо сейчас.
– Не стоит меня стесняться. Я очень уважал, можно даже сказать, любил вашего отца. Его смерть огромная потеря для всех нас. Он заслуживает того, чтобы плакать о нем. Я прекрасно понимаю ваше состояние: вы должны были взвалить на себя все хлопоты, хотя были совершенно не готовы к этому. Все близкие люди от вас отвернулись, да еще и маленький ребенок на руках… Но, Кристин, теперь вы не одна. Теперь у вас есть я. Всего-то через две недели я официально возьму на себя ответственность за вас и за Робби. Но ведь я помог вам до того, как женился на вас. Подумайте как-нибудь об этом и попробуйте довериться мне.
– После того как вы меня заставили выйти за вас?
– Для вашего же блага. – Эрик пожал плечами. – Если вам хочется поплакать, не стоит меня стесняться.
– Спасибо, уже не хочется, – мрачно буркнула Кристин. – Вы легко отбили у меня всякое желание плакать.
– Надеюсь, я не отбил у вас другого желания.
– Эрик! – возмущенно воскликнула Кристин.
– Я чем-то вас шокировал? Но ведь я ничего дурного не имел в виду.
– Хотите сказать, что-то дурное подумала я?
– Ну что вы, как можно подозревать леди в подобном!
Кристин вдруг весело рассмеялась.
– Вы хорошо себя чувствуете? – поинтересовался Эрик.
– Да. Должна сказать, вы весьма умело отвлекли меня от грустных мыслей. И заодно от спора о том, когда состоится наша свадьба.
– Но должны же мы прийти к какому-то решению! Мне казалось, что спорить об этом несколько часов не имеет никакого смысла.
– Тем более что вы уже все решили, – язвительно бросила она.
– Не нужно подначек, Кристин. Если вы еще ничего не поняли, то сейчас самое время расставить все точки над «i».
– Интересно! – сказала она и выпрямилась в кресле.
– Я хочу, чтобы с самого начала все в наших отношениях было кристально ясно. В той семье, которую создадим мы, основные проблемы решать буду я. У вас есть право голоса. Но если я сказал, что мы будем делать так, значит, так это и будет. Вам все понятно, Кристин?
– Понятно. Это не семья, а какое-то рабство! Мне кажется, что лучше вам попробовать подобные отношения с кем-нибудь другим! Я не стану слепо подчиняться вашим решениям.