Атта запнулась, явно встревоженная выражением лица Томаса.
— Что такое, профессор?
— Любовь, — негромко произнес Томас — Его следующей мишенью будет любовь.
Он прижал к глазам большой и указательный пальцы.
— Почему вы в этом уверены?
— Потому, — ответил Томас, обращаясь к своей ладони, — что у него уже есть знаковая фигура.
«Мой сын».
Ночью его мучили сновидения из тех, что любят закладывать крутые виражи; он то засыпал, то просыпался снова; некоторые из снов были причудливыми, странными, некоторые жуткими, но все в равной степени плохими. Он мог вынырнуть из дремотной череды — кровь гулко билась во всем теле, — а затем вновь соскользнуть в длинный спор с Нейлом — так, о разных разностях, но явно не имеющих никакого отношения к тому, что творилось наяву. Засранец пожимал плечами и улыбался — ну-что-мне-с-тобой-по-делатъ! — после чего кошмар возобновлялся. Пулеметные очереди. Мертвые дети, которые отказываются вести себя хорошо, вечно отказываются...
Затем прозвенел звонок.
Его мысль проделала зигзагообразный путь, и сознание, пошатываясь, вернулось к нему.
Томас хлопнул по будильнику, потом понял, что это звонит телефон.
Уголки глаз зудели, все лицо было распухшим, как после солнечного ожога, — вероятно, он плакал во сне. Пошарив в темноте, он нащупал трубку.
— Привет. — Он прокашлялся.
— Том, это ты? — спросил кто-то. Сэм. — Том?
— Да, это я, Сэм. — Голос был все еще хриплый. — Что с тобой случилось вчера?..
— Послушай, Том, они нашли его.
Он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть.
— Фрэнки?
— Они нашли его, и он живой. «Скорая» думает, с ним все будет в порядке.
— Вы нашли Фрэнки? — крикнул Томас, хотя голос его не слушался.
— Они прямо сейчас повезли его в больницу Святого Луки — Рузвельта.
— Святого Луки?
Его мысль бешено заработала. Почему именно туда? Потом — из всякой ерунды в университетской газете — он вспомнил: больницу Святого Луки недавно укомплектовали новым центром нейрохирургии...
«Нет-нет-нет...»
— Я буду мигом!
— Послушай, Том, — он явно расслышал вздох, — я, правда, думаю, тебе стоит подождать.
— Ждать? Что ты несешь? Ты же сказала, что он в порядке.
— Пожалуйста, Том. Поверь мне. Пусть доктора...
— Ты же сказала: он в порядке!
— Будет в порядке. Клянусь. Непосредственной опасности нет. Просто ты...
— Подонок сделал что-нибудь моему мальчику? Да или нет? Этот засранец его как-то поранил?
— Тс-с-с. Пожалуйста, Том. Это бу...
— Что он сделал с моим мальчиком?!
— Никто не...
Томас швырнул трубку и бросился вниз по лестнице.
Потом поездка представлялась ему какой-то безумной абстракцией. Огни, полосы, угроза.