Когда она это осознала, на сердце у нее стало еще тяжелее. Нельзя в него влюбиться. Будет ужасно, если ее жизнь будет похожа на жизнь матери. Она была еще молодой женщиной, когда умер ее муж, но так и не вышла больше замуж. Она не хотела испытывать ту боль, которую причинила ей любовь к отцу Гледис.
Девушка села, обхватила руками колени и прижала к ним лоб, с трудом сдерживая подступающие слезы.
– Глед? – Голос у него был мягкий и хрипловатый. Ласковый.
– Все-таки вам не нужно было оставлять компаньонов и записки к ним в гостинице, – сказала она напряженно. – И телефон тоже.
– Почему же?
– Потому что вы мне слишком сильно нравитесь.
– И в этом проблема?
– Да! – вскричала она. – Разве вы не понимаете?
– Очевидно, нет, – сказал он с такой нежностью, что ей захотелось вскочить на ноги и крикнуть, чтобы он замолчал. – Может быть, вам лучше объяснить мне, – добавил он.
– Не могу, – прошептала она, низко опустив голову. – Вы никогда мне не поверите. Я не виню вас… я бы сама себе не поверила.
Кристофер колебался.
– Это имеет какое-то отношение к тому, что с вами было, когда я поцеловал вас в первый раз?
– Единственный раз!
– Ну, это нужно изменить.
Гледис вздернула голову, услышав, каким небрежным тоном он это произнес, как будто поцеловать ее уже решено заранее.
Он оказался прав.
Поцелуй был нежным. Она наслаждалась и сопротивлялась одновременно. Сопротивлялась, не желая отдавать Кристоферу своего сердца, потому что знала, какая судьба ждет женщин, полюбивших таких мужчин.
Это опять произошло. На Глед нахлынули душевные муки, которые причиняли почти физические страдания, но сейчас гораздо сильнее, чем в тот первый раз ночью. Его прикосновение каким-то образом переступало за границы чувственного. Девушка не смогла бы описать это иначе. Его пальцы провели по ее виску. Его губы прикасались к ее лицу, лаская подбородок, щеку, глаза. Глед застонала – не от удовольствия, а от страха, от глубоко проникшей боли…
– О, нет…
– Это происходит опять, да? – с тревогой прошептал Крис.
Она кивнула.
– Вы чувствуете это?
– Да. И в тот первый раз тоже.
Глаза Гледис медленно раскрылись.
– Я не могу вас любить.
– Вы уже говорили мне это. Не один раз.
– Это совсем не личное. – Девушка постаралась незаметно высвободиться, но Кристофер крепко держал ее в своих объятиях.
– Расскажите мне, что вас так сильно тревожит.
– Не могу. – Глядя вдаль, она остановила свой взор на дымчато-голубом силуэте горы. Что угодно, лишь бы не смотреть на него.
– У вас есть кто-то еще?
Солгать ему было бы так легко. Рассказать о Барте, как будто между ними не дружеские отношения, а сильные чувства. Но Глед не могла заставить себя сделать это.