При этих словах князь Ярослав посмотрел на Игоря совершенно трезвыми глазами. Игорь все понял, но решил уточнить:
– От кого?
– У нас общий враг со всеми христианами – язычники.
– Половцы? – решил прекратить ходить вокруг Игорь.
– Половцы, – подтвердил князь Ярослав. – Наш дед, Олег Святославич, ошибся, заключив с ними союз. Долг потомков – исправлять ошибки предков.
– Долг потомков – сохранять и приумножать наследие предков, а не предавать его. В войне против половцев я вам не помощник!
– В разговоре со старшими хорошо бы выбирать выражения, – с масляной улыбкой заметил Ярослав. – О каком предательстве может идти речь в отношении к язычникам? А вот отказываться подчиняться – это шаг к крамоле. Может, уже хватит? И так по Руси все говорят, что наш дед мечом ковал крамолу, – стыдно-то как.
– Ты когда-нибудь пробовал ковать мечом? – поинтересовался Игорь. – Нет? Тогда давай попробуем вместе, брат!
Игорь вытащил из ножен меч и указал его острием на опустошенное серебряное блюдо, стоявшее на княжеском столе.
– Вот и заготовка на наковальне, – сказал он.
Лезвие меча описало полукруг и перерубило как блюдо, так и доску столешницы.
– Оказывается, – сказал Игорь в гулкой тишине вмиг замершего пира, – меч ковать не умеет. Он умеет рубить! Так и дед наш – он не создавал крамолу, он рубил ее, отгоняя Мономаха с его ромейским ядом от власти.
Игорь убрал меч в ножны и пошел прочь из гридницы, отшвыривая носком сапога валявшиеся на полу объедки и кости.
Князь Ярослав так и не решился проявить свой гнев после этого разговора. Но зло хотелось сорвать, и своей жертвой князь выбрал епископа Нифонта.
Жестом Ярослав подозвал епископа на освободившееся после ухода Игоря место рядом с собой.
– Скажи мне, епископ, – Нифонт вздрогнул от неподобающего обращения, – велика ли сила Бога? – Ярослав говорил по-гречески.
– Она безмерна, и нет ничего, что могло бы противиться ей, – важно ответил епископ.
– А значит ли то, что ты освятил мои новые хоромы, что сила Божья вошла в них?
– Не совсем так. Если не вдаваться в богословские тонкости, можно сказать, что на дом сошло благословение Божье, отгоняющее силы зла.
– Домовые – зло? – поинтересовался князь.
– Домовые – суеверие, они не существуют.
– Как же не существуют, если так много людей их видели?
– Это искушение дьявольское, посредством которого нечистый пытается вернуть слабых в вере к язычеству.
– Хорошо. Значит, те, кого мы видим как домовых, – зло?
– Чувствую Аристотелеву логику… Ну – зло.
– Тогда почему это зло свободно живет в моих хоромах и пугает слуг? Что, у Бога нет сил разогнать нечисть? Или – не обижайся! – нечисть может быть сильнее Бога?