– Ишь ты, какой перстенек! Где ты мог его раздобыть? Старинная работа. Интересно, руми.
– Это мои дела, раис, а не твои. Считай, что это мое наследство.
– Хм! А работа-то не ваша, руми. Это старинная римская работа. Но да пусть тебя судит Аллах, руми. Приходи дня через три – поговорим.
– Спасибо, саадит-друг. Я приду, и пусть Аллах будет с нами.
Пьер попятился назад и вскоре укрылся за грудой развалин. Арман встретил друга вопросом:
– Ну как, Пьер?
– Порядок, Арман! Дня через три он принесет ответ к костру. Подождем…
С волнением и нетерпением ожидали наши друзья того времени, когда можно будет пойти за ответом нищего.
– Что ж, время пришло отправляться на охоту за новостями, – сказал Пьер, поглядывая то на Армана, то на светившуюся в ночном небе звезду, проступавшую в отверстие подвала.
– Вот только неизвестно, кто будет охотник, а кто дичь, – тревожно ответил Арман. – Как проведем встречу?
– Прости, но тебе придется сидеть в засаде на случай каверзы нищего. И смотри в оба, Арман. Придется рисковать нам обоим, но делать нечего. С нами Бог и Пресвятая Дева!
– Эх, были бы пистолеты!
– Ага, и пушка еще не помешала бы. Погоди ныть, Арман. Может, все образуется. Пошли, уже пора.
Они выбрались со всеми предосторожностями из подвала и потащились к костру нищих. Вскоре он замаячил вдали. Арман обошел его стороной и засел в камнях, а Пьер с волнением и трепетом в груди пошел прямо на огонь.
– Мархаба-здравствуй! – сказал он негромко, пытаясь сдержать дрожь в голосе и придать ему твердость и уверенность. – Мархаба, саадит, я к тебе пришел по воле Аллаха.
– Инша-аллах! – отозвался атаман, вставая и подозрительно оглядывая гостя. – Проходи, руми, и садись к огню. Холодно нынче в развалинах.
Нищие с любопытством уставились на Пьера, настороженно щуря глаза и ища ладонями рукояти кинжалов. Они отодвинулись от него, опасаясь осквернить себя прикосновением к неверному.
Все какое-то время молчали. Пьер старался держать всех нищих, а их было шесть человек, в поле своего зрения. Он поправил саблю и кинжал, уселся на камень и спросил, повернувшись к атаману:
– Что ты мне скажешь, раис? Я пришел за ответом.
– Все во власти Аллаха, руми. Мы лишь малая песчинка в его стадах.
– Но и человек кое-что значит, раис-саадит. Хотелось бы знать, что возвестит мне Аллах? Благосклонна ли воля Всемилостивейшего?
– Хватит ли у руми золота для такого дела? Мой раис очень щедр, но без золота ничего не хочет делать, особенно для руми. Ты дорого стоишь, руми.
– Я себя и сам ценю не дешево. Однако сколько хочет твой раис? Назови цену, а там видно будет.