Папа с мамой выслушали одну песню и поспешно сбежали из зала. Я хотел смыться вслед за ними, но был выловлен и насильно усажен Ромкой — слушать его пение.
Пристрелите меня кто-нибудь!!!
К счастью, через час меня, наконец-то, отпустили и я со спокойной душой, чистой совестью и больной головой, отправился спать, съев таблетку анальгина (ой, не надо только мне рассказывать про его опасность и несъедобность! Я это и так знаю! Но голова-то болит, а но-шпа не долбит).
Еще одна хорошая новость (это если считать первой хорошей — то, что Ромка перестал петь) — маме полегчало, и она собралась пойти завтра на работу. Так что, спать я лег радый — радый…(это не от слова радий! Скорее — радостный! Вот!)
* * *
В четверг я проснулся рано. Часов в одиннадцать. Поспал бы и еще, да какой-то идиот начал звонить в дверь. Для себя я твердо решил, что проверять, кто именно мешает спать, я не буду. Так что этот хмырь позвонит-позвонит и уйдет.
Ага, размечтался. Ромке звонки в дверь надоели раньше, чем мне, и мой «глубоко любимый братец» додумался-таки открыть дверь. Это я понял по тому, что через пару минут он заглянул ко мне в комнату:
— Андрей, Вовка приехал. И ему чего-то надо срочно тебе сказать.
— Я не принимаю, — простонал я. — Аудиенции закончены. Все требования и пожелания предоставить в трех экземплярах в письменной форме. А еще заверить подписями президента России и Америки… Ах да, еще патриарха. Для полного счастья.
Ромка хмыкнул:
— А папы римского подпись не нужна?
— Нет, — отмахнулся я, садясь. — Папа римский — старый, дряхлый, что его по пустякам гонять…
Так. Вопрос номер один. Где мои брюки? Вопрос номер два. Где мои носки и почему они не стоят в дальнем углу комнаты?
Брюки обнаружились за диваном. С носками оказалось труднее. Они не обнаружились вообще. Как и рубашка.
Брат задумчиво следил за моими поисками, а потом поинтересовался:
— Андрей, а что с Вовкиными волосами случилось?
— Подстригся он, — буркнул я, заглядывая под стол. Носков там по-прежнему не наблюдалось.
— Я догадался, что не побрился, — ехидно заметил Рома.
— Я не об этом, — отмахнулся я. — Он…, - фантазия заработала вовсю. — В монахи он постригся…
— Чего?!
— Ага, — кивнул я, окончательно решаясь на героический поступок — заглядывание в шкаф. — Решил уйти от суеты этого мира…
— Да иди ты!
— Нет, это ты иди! Спроси у него, правду ли я говорю.
Ромка вылетел из комнаты и, через несколько минут, когда я раскапывал завалы в шкафу, пытаясь обнаружить хоть что-нибудь не помятое, я услышал, как из зала раздается задушевный голос Вовки. Как раз подходящий для проповеди… В общем, Вовка вдохновенно вешал лапшу на уши Роме…