Недоверие к Руби все же побеждало.
Она снова вздохнула и резко отстранилась от Зейна.
– Неужели в это так трудно поверить? Лоренс заслуживал доброго отношения. Меня совершенно не интересовали его капиталы. Да, твой отец был щедрым человеком, но…
Вот, вот. Зейн не дал ей договорить. Фраза насчет щедрости Лоренса вновь поставила все на свои места. Младшего Бастиана в очередной раз охватила испепеляющая злоба. Руби явно постоянно выкачивала из своего богатого покровителя деньги. Неудивительно, что сейчас она чувствовала себя практически раздавленной. Источник ее доходов иссяк.
– Готов поспорить, что ты была у моего отца на содержании…
Она медленно повернула голову и с ненавистью посмотрела на собеседника.
– Я не совсем понимаю. Что ты сказал?
– И что же тут непонятного? Так частенько бывает: богатый пожилой мужчина обзаводится хорошенькой молодой любовницей и превращает ее жизнь в сплошной праздник роскоши…
Атака Руби была неожиданной. Девушка изо всех сил ударила Зейна раскрытой ладонью по щеке. Правда, испугавшись своего поступка, тут же отпрыгнула в сторону. Ее охватил ужас. Она нервно прижала руку ко рту. Что будет дальше?
Зейн потер щеку. Он растерялся. Ну и фурия! Ну и стерва! Но попробуй ответь ей тем же. Это невозможно. Зейн Бастиан никогда не поднимал руку на женщину.
Руби почувствовала, как состояние шока медленно проходит. Однако в ней еще кипело чувство гнева. Господи, главное – держать себя в руках.
– Да, а ты хорошо приложилась, – он подвигал своей челюстью, затем оценивающе посмотрел на девушку.
– Зейн, ты заслуживаешь худшего. И вообще, сам напросился. Я даже не собираюсь извиняться. И не собираюсь выслушивать дальше всякие гадости.
– Правда невыносима?
– Это ты невыносим. Думаешь, я жила в этом доме из-за денег Лоренса?
– Многие соблазнились бы капиталами моего отца.
– Я не из тех. Не из тех. Понимаешь?
– Тогда что ты тут делала? Читала моему старику на ночь сказки? И зачем ты с ним связалась? Он же тебе в отцы годился.
Она нервно рассмеялась, затем чуть не расплакалась от обиды. Зейн – просто чудовище. Он ведь ничего не знает. Совершенно ничего.
– Мне так тебя жаль, – она пыталась говорить спокойно. – Очевидно, ты не знаком со словом «дружба».
– Значит, ты присматривала за моим отцом по дружбе, по доброте душевной? – Зейн усмехнулся. – Какая прелесть. Ты из лучших побуждений скрашивала его одиночество…
– Кому-то нужно было! Один бог знает, как Лоренс переживал, когда ты бросил его.
Руби дернулась в сторону, желая наконец выйти из дома. Не хотелось продолжать тягостный диалог. Однако Зейн, схватив ее за руку, предотвратил побег.