– Ну, что скажешь, Лукреция Борджиа? – Максвелл насупился. – Значит, ты нагло лгала мне в глаза?
– Она никогда не лжет, папа, – вступился за Лукрецию Борджиа Хаммонд, в глазах у которого уже стояли слезы. – Она хорошая, она не лжет.
Обдав доверчивого сына презрением, Максвелл намертво вцепился в Лукрецию Борджиа:
– Мне нужна правда!
Воцарилась мертвая тишина, которую нарушало только надрывное всхлипывание Мема.
Лукреция Борджиа шагнула к хозяину, набрала в легкие побольше воздуху, расправила плечи и посмотрела Максвеллу прямо в глаза. В ее поведении не было ни малодушия, ни раболепства. Она забыла даже про страх. Лукреции Борджиа нечего бояться!
– Правда так правда, масса Уоррен, сэр. Я не привыкла лгать, и вы это знаете. Да, я была с Омаром. Вы так и не сказали ему, какую из телок ему теперь покрывать, поэтому в моем поведении нет ничего дурного. Я была с ним. В сарае за пошивочной. Мем, этот грязный предатель, все правильно рассказал. Я не хочу вас обманывать.
В первый раз у нее сдали нервы, в глазах заблестели слезы. Она знала, что теперь ей не избежать наказания. Она могла только гадать, какой будет кара, но надеялась, что до порки дело не дойдет. А впрочем, кто знает?..
– Ну вот, наконец-то я слышу от тебя правдивые слова. От тебя, Лукреция Борджиа, я меньше всего ожидал непослушания. – Максвелл был так удручен, что даже присмирел. – Я так тебе доверял, а ты, оказывается, только и ждала, когда появится новый жеребец, чтобы затащить его на себя! Ведь так? Тебе просто было любопытно узнать, каков он в деле!
– Я спрашивала вас, масса Уоррен, можно ли мне с ним спать.
– Спрашивать-то спрашивала, а что я тебе ответил? Я сказал: «Нет!» Плохо твое дело, Лукреция Борджиа. Придется тебе послужить примером для остальных. Ведь ты согрешила куда больше, чем дурочка Сафира.
Он плюхнулся в кресло, дрожа от обиды и искреннего негодования.
– На сей раз Мем не будет наказан. Он, конечно, виноват, но я отстегаю не его, а тебя. Мем свое получит, и скоро, но мы в Большом доме не можем остаться совсем без слуг, так что Мему пока повезло. Его законные двадцать ударов я отдам тебе, Лукреция Борджиа. Наш новенький, Омар, тоже не выйдет сухим из воды.
– Я одна во всем виновата, масса Уоррен, сэр! – У нее подогнулись колени, что оказалось только кстати: она рухнула ему в ноги. – Отстегайте меня, если вам так хочется, только Омара не трогайте!
– Ты еще будешь диктовать, как мне поступить?
– Нет, я просто прошу вас не делать этого.
– Ты получишь двадцать ударов, Лукреция Борджиа, причем бичом. Кнута попробует Омар. На его шкуре я не хочу оставлять рубцов, а на твою мне наплевать. Я все равно тебя не продам. За такую никчемную старуху ничего толком не выручишь, поэтому твоя спина мне не дорога. На нее все равно никто не взглянет. И учти, Лукреция Борджиа: как бы ты меня ни умоляла, раз я решил выпороть Омара – значит, выпорю.