— Димочка, солнышко, дай ещё три коробочки патронов, ну, сереньких таких, с чёрной полоской. Кончились почти, а мне до Кордона добираться.
Мозгоед подавился пивом. Не столько из-за звонкого девчачьего голоса, сколько из-за самой фразы. Прокашлявшись и автоматически отметив тишину, установившуюся в Баре (женщина здесь встречается так же часто, как и кровосос в библиотеке), вытянул шею, чтобы лучше разглядеть такое чудо.
Маленькая, в явно перешитом по росту комбинезоне, крепенькая девчонка. На спине рюкзак болтается и винторез. И коса длинная рыжая. Бармен ласково улыбнулся (в Зоне бывает всякое, но такого никто никогда не видел) и ушёл в подсобку. Девчонка взяла поднос с тушёным мясом и красным вином, осторожно прошла между посетителями и уселась за дальний столик. Развернувшись лицом к выходу, она достала вилку из рюкзака и принялась за ужин. Абсолютно игнорируя взгляды, направленные на неё. Мозгоед не спеша осмотрелся.
Незнакомый сталкер поглядывал на мамзель с ненавистью. Все понятно — новичок, слегка сдвинутый на правилах Зоны. Не возвращаться назад той же дорогой, из Зоны нельзя выйти, Исполнитель Желаний существует. И до кучи «женщинам не место в Зоне». На большой земле такие товарищи любят повторять «женщина на дороге — обезьяна с гранатой». Ничего, через пару месяцев, если выживет, поймёт. Здесь, внутри Периметра, не может быть никаких правил, а тем более законов.
За стойкой вполоборота сидел Добряк, долговец. Он смотрел на сталкершу оценивающе. Как и остальные. Неудивительно, большинство мужиков в зале не видели женщину ой, как долго. И неважно, что девчонка не тянет на Мисс Вселенную. На «Мисс Зоны» вполне. Других кандидаток всё равно практически нет.
Конечно, женщины иногда появлялись. Две категории. Романтично настроенные дурёхи, мечтающие о настоящих, брутальных мужчинах, приключениях и всеобщем восхищении. Обычно дальше Кордона они не забирались, и хватало их на пару месяцев. Сидорович, торговец в предбаннике Зоны даже домик для таких «экстремалок» отремонтировал. Закупившись на последние деньги всем необходимым для выживания у старого жука, дамочки выпархивали на «большую дорогу». Отходя от деревни максимум на километр, они либо попадали в первую «найденную» аномалию, либо в зубы к слепым псам. Те, кому везло, с плачем возвращались к «дяде Сидоровичу» зализывать раны. Тот гладил по голове, сетовал, что денег на проход назад нет, и предлагал заработать у него на билет домой. Забывая предупредить, что из Зоны нет выхода. Девочки сгорали быстро. Не всякий мужчина выдержит постоянное ощущение опасности, а если вспомнить отсутствие нормальной еды, воды и одежды? И косметики? Зато на Кордоне получился замечательный публичный дом с периодически сменяющимся составом. Правда, работал он нечасто. Надежда умирает последней, домой хотели все. И уходили. В гости к ангелам или чертям.