— Толково, толково, — говорил Виктор, прочитывая добытые ею материалы. — Думаю, не промахнемся мы с вами, Зинаида Павловна, велосипед не изобретем.
Это «мы с вами» было для Зины дороже всяких наград и благодарностей. Беспокойная, стремительная по натуре, увлекающаяся, она развила такую деятельность, что этой деятельностью заинтересовался даже Скобелев. В одно прекрасное утро, выкурив непременную папиросу, он не ушел, как обычно, из бюро, а остался за своим столом и долго перебирал бумаги в толстой папке, на которой острым Зининым почерком было написано: «Для В. И. Журбина».
— Вот чем надо бы мне заниматься! — сказал он. — Рационализацией, изобретениями… живым делом. А я гнию здесь с вами.
В очередном номере заводской многотиражки Зина прочла его заметку о том, как бюро технической информации помогает стахановцам и новаторам; приводился пример с Виктором Журбиным, для которого работники бюро собирают материалы со всех концов Советского Союза.
Поступок Скобелева Зину возмутил. Она побежала с газетой к Виктору:
— Вы только взгляните, Виктор Ильич, какой нахал этот человек! Ведь пальцем о палец не ударил, а пишет!
Но Виктор, не зная сути разногласий между Зиной и Скобелевым, посмотрел на заметку с другой стороны.
— Плохо, когда звонят раньше времени, — сказал он. — Может, еще ничего у нас и не выйдет. В дураках окажемся.
Как ни странно это было для Зины, после опубликования заметки Скобелева к ней в бюро пришло еще несколько рабочих. Одному понадобились последние данные о резцах с отрицательными углами заточки, другому — о насадке турбинных лопаток; третий просто так забрел, посмотреть, что́ за бюро появилось на заводе. Прислал с курьером записку главный технолог. Просил подобрать ему материалы об электросварке. Тогда расхрабрилась и Зина. Она два дня сочиняла пространную статью о том, как ей мыслится работа по технической информации, обо всем, что помогло бы этой работе и что ей мешает. Она не пощадила Скобелева, упомянула и дирекцию, которая создала бюро, да и позабыла о нем.
Зина очень удивилась, когда статья была напечатана. Удивилась искусству, с каким работники редакции, сократив статью в добрых пять раз, сумели оставить в ней все главное, о чем хотела сказать Зина.
Ее вызвал директор, Иван Степанович. Она была уверена, что получит от него нагоняй за критику, нисколько этого не испугалась и приготовилась не к обороне, а к нападению.
Но Иван Степанович принял Зину, как и прежде, приветливо, поднялся ей навстречу, усадил и только тогда сел сам. В его кабинете, оказывается, уже был и Скобелев, которого тоже вызвали.