– Увы, – развел он руками, – из-за этой дурацкой войны пропали из продажи многие привычные вещи. В буфете нет монпансье! Но я принес вам, фрейлейн Магда, и вашей э-э… знакомой по безе. Вот, извольте…
– Что вы, мы вовсе не знакомы, – с неестественным смешком, запинаясь, ответила по-немецки Лида. – Бывают же такие совпадения, ваша спутница очень похожа на одну мою русскую знакомую! Это же надо, так ошибиться! Прошу прощения, разрешите откланяться…
И она выпорхнула из ложи. Венцлов проводил неожиданную гостью весьма странным, напряженным взглядом.
Когда спектакль окончился, Бледный Фриц посадил Магду, бывшую на самом-то деле Натальей Вяземской, в свой «Опель Кадет», но на сей раз довез ее не прямо до гостиницы, а лишь до перекрестка.
– Фрейлейн Магда, – виновато произнес Венцлов, – прошу простить меня, но я очень тороплюсь. Срочные дела! Душевно благодарю вас за чудесно проведенный вечер. Надеюсь, спектакль доставил вам удовольствие. До скорого свидания, фрейлейн!
Автомобиль Венцлова скрылся за углом, а женщина не торопясь пошла по тротуару к гостинице, до подъезда которой оставалось шагов сто.
Но Наталью Вяземскую ожидал неприятный сюрприз: когда гостиничная дверь была уже совсем рядом и швейцар услужливо распахнул ее перед женщиной, откуда ни возьмись на пути Натальи возникли трое оборванных подростков. Оборванцы бросились к Вяземской, и один из них вдруг выхватил из ее руки ридикюль. Наталья даже ахнуть не успела, а тройка подростков уже скрылась в темноте под заливистый свист швейцара.
Через несколько минут оборванцы объявились на соседней улице, где под каштанами стоял «Опель Кадет» с потушенными фарами.
Вожак малолетних налетчиков почтительно поклонился Бледному Фрицу, шагнувшему навстречу, протянул ему украденный ридикюль. Венцлов довольно кивнул, взял сумочку и протянул оборванцу пару мелких монет.
Ох, наблюдателен был начальник галицийского куста лагерей подполковник Фридрих Венцлов! И хитер, как целый выводок лисиц. А еще австрийцу очень хотелось поскорее стать полковником. Для этого надобно отличиться.
Во время неожиданного визита пани Ружинской в его ложу Бледный Фриц и не подумал сразу же уйти в буфет. Некоторое время он подслушивал разговор двух женщин, стоя за дверью ложи. Венцлов неплохо понимал русский язык, нахватался от своих подопечных, но не афишировал этого. Ведь как удобно порой стоять с тупым непонимающим видом и потихоньку мотать на ус все, что слышишь, когда люди говорят между собой на том языке, которого, как они полагают, ты не знаешь!
На этот раз Фридрих Венцлов услышал более чем достаточно.