Интересно, что ночью во время банкета я пытался побеседовать с Питером Зегером, но профессиональный журналист, для которого любое интервью, любой разговор могут стать темой для статьи или интервью, наотрез отказался со мной говорить.
Вечером, после приезда, Питер Зегер по договоренности с Мовсани вошел в номер Хитченса. Тот был в ванной комнате и ничего не слышал. Они прошли в номер Мовсани, где между ними, возможно, произошла ссора или размолвка. В какой-то момент нервы Мовсани не выдержали и он, подняв тяжелый торшер, опустил его на голову своего собеседника. Хотя я полагаю, что убийство готовилось заранее.
– Что за чушь? – крикнул Мовсани. – О чем вы говорите?
– Успокойтесь и слушайте дальше. Мовсани нанес удар и вышел через номер Хитченса, закрыв дверь с его стороны. Его собственная дверь оставалась открытой, ведь он думал вернуться уже вместе со мной, чтобы я мог обеспечить ему абсолютное алиби. Но он не рассчитывал на то, что там появятся еще двое свидетелей. Сада Анвар и Омар Лятиф. Мовсани спустился вниз и встретился со мной в баре. Он все время смотрел на часы, рассчитывая, когда лучше подняться.
В это время в его номер вошла Сада Анвар, которую пропустили охранники. Она прошла в ванную и увидела тело убитого. Женщина поняла, что убийство было совершено совсем недавно. Кровь была еще красной. Она забрала свою заколку и ушла, не закрыв дверей. Сразу следом за ней появился Омар Лятиф. В отличие от Сады он не стал входить в спальную комнату. Подождав немного в гостиной и постучавшись в запертую дверь, разделявшую номера, он ушел, но на этот раз закрыл за собой дверь. Когда мы поднялись, раздались якобы крики Питера. У меня, конечно, не идеальный музыкальный слух, но мне показалось, что это кричал не Питер. Очевидно, наш режиссер решил использовать какую-то аппаратуру, спрятанную в своем номере, чтобы обеспечить себя абсолютным алиби. Возможно даже, что таким хитроумным способом он хотел подставить Хитченса. Ведь, услышав крики, Хитченс должен был вбежать в комнату, где произошло убийство, а сразу за ним могли войти и мы. Поэтому он и оставил открытой дверь. Но Омар Лятиф ее закрыл. Я помню, как мы подбежали к дверям и Мовсани дернул ее, уверенный, что она должна быть открыта. Все пошло немного не по плану. Хитченс задержался в ванной больше, чем следовало бы, а дверь оказалась закрытой.
Когда мы подходили в дверям, Мовсани сунул руки в карманы. Я думаю, что там был пульт, с помощью которого он включал свою аппаратуру. Дверь была закрыта, и я видел, как он удивился. Что было потом, вы уже знаете. Мовсани оказался единственным человеком вне подозрений. Но я ведь эксперт по преступности и могу засвидетельствовать, что, когда мы вбежали в спальню, на полу находился убитый человек, кровь которого уже высохла и превратилась в темную корочку. Так не бывает, когда человека убивают несколько секунд назад. Это была ошибка Мовсани.