Но Зема была умным и тактичным человеком. Кроме того, за время работы в Союзе кинематографистов она многому научилась. Поэтому, не растерявшись, она приказала переводчику идти к другой машине, а сама предложила гостям большой «Мерседес», пояснив, что поедет вместе с ними, чтобы рассказать о городе.
Дронго проводил эту группу и решил вернуться домой. Раньше четырех группа все равно не вернется в отель. Уже дома он включил телевизор и стал слушать новости по местным каналам. Ближе к полудню ему позвонил Рафик Гусейнов.
– Ты знаешь, что твоего режиссера повезут на обед в «Караван-сарай»? – Так назывался ресторан в Старом городе.
– Нет. По-моему, в «Мугам-клуб». – Это был другой ресторан подобного типа.
– Они снова поменяли. Служба безопасности требует, чтобы у Мовсани была отдельная келья. Его нельзя сажать в общем зале. В общем, поменяли на «Караван-сарай». Мы с Рустамом туда приедем. Может, ты тоже к нам присоединишься?
– Нет, – возразил Дронго, – с вами где угодно и когда угодно. Только не с этим иранским режиссером. Он капризный и взбалмошный, как женщина. К тому же он будет не один. Его повсюду сопровождает эта боснийская журналистка.
– Я помню, – обрадовался Рафик, – очень хорошо. Пусть приезжает вместе с ним. Так будет даже веселее.
– Будем веселиться, когда он наконец уберется из нашей страны, – пробормотал Дронго. – Ты видел сегодня телевизионные репортажи о вчерашнем нападении? Вчера вечером все каналы уверяли, что нападавший психопат, отравленный религиозным дурманом, а сегодня передают, что он, возможно, был послан какими-то внешними силами. По-моему, все сходят с ума. А еще вечером будет программа Мир-Шаина. Представляю, как он подаст факт нападения, если Мовсани после его ухода чуть не плакал.
– Это политика, – рассудительно сказал Рафик, – не наше дело. У нас кинофестиваль...
– Который тоже является продолжением политики, – возразил Дронго. – Не забывай, что это фестиваль для южного города. Здесь все политика. И как людей примут, и как разместят, и как пригласят на обед. Кажется, это у Рустама в фильме «Белое солнце пустыни» говорят, что «Восток – дело тонкое».
– Поэтому нужно соблюдать все формальности, – весело согласился Рафик. – В общем, мы будем на обеде. Если захочешь, приезжай. Завтра утром он улетает.
– Ты мог бы мне этого и не говорить. Я сделал таблицу и по часам зачеркиваю каждую клеточку, ожидая, когда они все уберутся домой, – ответил Дронго.
Он положил телефон, чтобы прослушать новости по другим каналам. Все комментаторы, словно соревнуясь друг с другом, наперебой высказывали свои идиотские версии случившегося. И все уверяли, что это попытка дестабилизировать общую ситуацию в стране, которая так стабильна благодаря мудрой политике государственных деятелей, которые ведут страну по пути благоденствия и стабильности в общий период экономических и политических потрясений в мире. Текст везде был примерно одинаковый.