– Поп-придержи язык!
– И не собираюсь, Ришье. Не собираюсь.
Я рывком встал. От бешенства сводило горло. Фер продолжал улыбаться. Казалось, я смотрю на него сквозь прозрачный надтреснутый лед, который вот-вот проломится. Ненавижу. Ненавижу.
– А ну перестаньте, вы, оба! – резко приказала Лота, встав между нами.
Я посмотрел на сестру – почему-то сейчас она казалась одного роста со мной. Пальцы стиснули рукоять шпаги. Ладонь взмокла. Стоп. Я перевел взгляд на свою руку. Не может быть! В следующее мгновение от гнева не осталось и следа.
– П-прости, Л-лота, – спокойно сказал я. Опустился на стул, оставив сестру и Ослиную Задницу в замешательстве. Так, Ришье, только не торопись. Вспомни, как следует.
Тишина. Лишь наглая муха жужжит.
Через томительное мгновение я поднял голову и оглядел родственников.
– П-продолжим?
Кларисса прыснула. Фер моргнул, еще не понимая. Да уж, вряд ли Ослиная Задница простит мне эту выходку. Со стороны мой маневр точно выглядит утонченным издевательством. Но это уже не так важно. Главное – в другом.
Я прикрыл глаза. Вот моя рука тянется к шпаге, прохлада металла и шершавость дерева. Пальцы ложатся на отведенные места, лютецианский хват с вытянутым вдоль клинка большим пальцем; я осторожно тяну шпагу из ножен… Тяжесть боевого оружия.
Вот оно.
Рука на эфесе.
Внезапно я почувствовал необыкновенную легкость. Открыл глаза – Лота смотрела на меня – я улыбнулся и подмигнул. Все хорошо, сестричка. Все хорошо, как никогда.
Впервые с момента, как в мой затылок влетела проклятая пуля.
– Корт, а ты что думаешь?
Молния сидел, положив локоть на стол. Он склонил голову к правому плечу, и, казалось, внимательно слушал Лоту. На лице Корта застыло непривычное сосредоточенное выражение. Брови нахмурены. Однако слова Лоты он проигнорировал.
– Корт!
Молнии на прежнем месте уже не было. Только боковым зрением я увидел смазанное движение. Позади меня хлопнули ставни. Я повернулся. Корт стоял у распахнутого окна, в руке – шпага. Лицо Молнии было задумчивым.
– Камень-Сердце! – сказал он. – Или я старею и становлюсь вороной, которая куста боится… или это был кто-то, слишком быстрый даже для меня.
– Морти? – спросила Лота напрямик. – Сын Ублюдка-Слотера?
Молния потер челюсть, помедлил – и убрал шпагу в ножны.
– Не знаю. Может быть. У мальчишки неплохие задатки. Когда-нибудь, думаю, мы встанем друг у друга на пути. Правда, если по чести, я предпочел бы прежде встретиться с его громилой-отцом… – Корт перевел взгляд на меня, надменно вскинул подбородок. – Ришье! Твоя голова уже не болит?
– А?