Но теперь в нем укоренилось убеждение, что зло Морриса имеет некое сверхъестественное выражение. Для Дринкуотера оно проявлялось в форме видения, кошмара, возникшего в болотах Каролины и время от времени настигавшего его вновь, порождая необоримый ужас.
Первый раз это случилось, когда он забылся тяжким сном после взятия «Креолки», потом повторилось во время шторма у мыса Гаттерас. Еще дважды мучительное видение представало перед ним во время стоянки «Циклопа» в Нью-Йорке.
Всегда оно являлось в облике белой женщины, бледной как смерть, неотступно следующей за ним, то приближаясь, то отдаляясь, но никогда подходившей совсем близко. Иногда черты ее лица напоминали Крэнстона, иногда – Морриса, а иногда – что всего страшнее – Элизабет, но Элизабет с лицом Медузы Горгоны, заставлявшим его трепетать, видение сопровождалось звуком, похожим на отдаленное бренчание цепи, скрип блоков или звяканье помп «Циклопа»…
Поэтому Дринкуотер с облегчением воспринял весть о переводе Морриса. С момента своего назначения Натаниэль ни разу не воспользовался случаем употребить полученную власть против Морриса, и с огромной радостью в душе узнал, что того переводят на один из кораблей дивизиона контр-адмирала Дрейка. Возможно, что в конечном итоге все его страхи были беспочвенными, и являлись плодом чрезмерного нервного напряжения…
Но в то утро, когда Моррису пришло время уезжать, Дринкуотера вновь одолели сомнения. Он читал в уединении своей каюты, когда дверь рывком распахнулась. В дверном проеме стоял Моррис. Мичман был пьян и сжимал в руке измятый лист бумаги.
– Пришел попрощаться с тобой, мистер долбанный Дринкуотер… – он запинался, едва глядя из под отекших век. – Хочу сказать, что между тобой и мной осталось неулаженное дельце… – и он попытался хихикнуть, пуская изо рта пузыри. – И правда, чудно… Ты и я могли стать друзьями… – в его глазах блеснули слезы, и до Дринкуотера медленно стал доходить ужасный смысл, крывшийся за словами Морриса. Тот шмыгнул носом, и утер сопли рукавом. Потом опять хихикнул.
– У меня тут письмо… от сестры… у нее есть пара знакомых в Адмиралтействе. Она пообещала мне, что с помощью своего алькова сделает меня пост-капитаном… Что ты на это скажешь, чертов мистер Дринкуотер? Разве это не самая приятная новость в твоей жизни? – он сделал паузу, чтобы посмеяться над своей грубой шуткой. Потом улыбка сошла с его губ, как и пьяная вальяжность. Угроза, которую он собирался произнести, шла от самого сердца, да еще подогревалась ромом:
– А если так, то я смогу уничтожить тебя и твою мисс Бауэр. Я сделаю это… Богом клянусь…