– У вас чертовски хороший корабль, капитан Хоуп. Мы найдем для вас работенку. Но пока… – он понизил голос. Хоуп кивнул и обратился к Дево:
– Общее построение на юте, мистер Дево.
Начались общая суматоха и беготня, сопровождаемая трелями дудок и отрывистыми командами. На корму примаршировали облаченные в красные мундиры морские пехотинцы, и постепенно на корабле воцарился порядок. Кемпенфельт вышел вперед и приготовился говорить.
– Вот что, ребята. Капитан Хоуп попросил меня лично сообщить вам новости о вашем призе, фрегате «Санта-Тереса». – Он вынужден был замолчать, пережидая гул голосов, прокатившийся по строю. Даже в присутствии адмирала люди не могли сдержать нетерпения, и строй заколыхался.
– Думаю, вас порадует весть, что фрегат куплен… – тут шум стал таким громким, что его невозможно было перекричать.
– Молчать! – рявкнул Дево.
– фрегат был куплен за пятнадцать тысяч гиней, и вы получите свою долю в соответствии с законом и обычаем.
Адмирал отступил назад.
Дево посмотрел на Хоупа, не в силах сдержать счастливой улыбки. Потом, улучив момент, крикнул:
– Тройное ура в честь адмирала!
Последовавший рев никак нельзя было сравнить с похоронным звоном. Его слышали даже на стоящем в миле от них «Цербере». Когда крики стихли, Хоуп бросил первому лейтенанту:
– Мистер Дево, жен и возлюбленных можно пускать завтра. Полагаю, контора адмирала распространила сведения насчет нас уже несколько дней назад.
Да, это был день капитана Хоупа. И когда он провожал адмирала и его флаг-лейтенанта в каюту, раздался крик «ура» в честь самого капитана.
Обед у капитана Хоупа, как и водится на военных кораблях, не отличался изысканностью. Но заходящее солнце, проложив сияющую тропку от самого горизонта, достигло окон кормовой галереи «Циклопа», наделив каюту частью своей магической силы. Возбужденные голоса младших из присутствующих, общее воодушевление, вызванное непривычным для моряков вином и необычным стечением обстоятельств, тоже внесли свою лепту, делая этот вечер незабываемым.
Готовя банкет, Коппинг был ограничен в своих возможностях. Но если угощение и не произвело на Кемпенфельта особого впечатления, он этого не показал, а для полуголодных мичманов поданные блюда казались произведением королевской кухни. По-счастью, в трюмах «Санта-Тересы» оказался изрядный запас портвейна и хереса, с которыми кларет капитана не выдерживал никакого сравнения. Нашлось также несколько гаванских сигар, и после того, как с каплуном и пудингом было покончено, их голубой дым и изысканный аромат заполнили каюту.