Премьера без репетиций (Веденеев, Комов) - страница 117

Быстрей, быстрей к деревне. Если вышла недавно, он еще может перехватить. Не ошибся! Связан лайдак с красными, связан! Проницательный пан пулковник не понял. А он, Кравец, раскусил сразу!

Наконец он выбежал на тропинку почти у самой деревни. Оглянулся. Никого не было. Если обогнал – сама натолкнется. Если она прошла быстрее…

Кравец взошел на пригорок. Не успел! Внизу лежала деревня, и совсем близко от первых дворов двигалась по дороге девичья фигура.

Так: куда пойдет? Если сейчас свернет к церкви, его расчеты правильные. Пойдет, не сворачивая, низом, прямиком к домам – напрасно торопился.

Василина свернула к церкви…

Все! Ключ попадет к чекистам. Что он означает? А может, в нем передана информация? Какая? Скорее всего, болотной эпопее пришел конец. Как и группе. Красные скоро буду в Мокром Бору – грузовики у них на ходу. Значит, ему туда не успеть… Ничего, Барковский вывернется. Он еще должен обеспечить его, Кравца, будущее.

А теперь… Теперь надо наказать зрадца.[30]

Кравец осмотрел карабин. Прислонясь к раскидистой иве, он ждал. Василина шла домой. Она мурлыкала что-то веселое и задорное. «Ишь ты, как брат», – зло усмехнулся Кравец и приладил карабин к высохшему сучку. Вытер ладони о брюки, чтобы цевье не скользило.

Девушка вышла из-за молодых деревцев. Она вертела в руках тоненькую веточку и в такт песенке качала головой.

Кравец повел стволом. Он увидел нежные завитки на смуглой, красивой шее сквозь щель прицела. Взял чуть повыше, где в русых волосах начинался пробор, скользнул глазом по стройным девичьим ногам. Снова прицелился и нажал курок…

Серое утро с трудом отодвигало тьму, осторожно ступая на стылую, сырую траву. Еще не заморозки, но уже кажется, что холода затаились в той близкой рощице.

Юхиму хотелось спать. Но заснешь тут, когда он последний остался. Вон мужики как дрыхнут. Поначалу боязно было – шутка ли, паныча взяли! Летом подумал бы о таком – перекрестился – не дай бог, узнает кто.

Молодец все же новый староста, то бишь председатель сельсовета. Ведь поначалу мужики даром что не переругались. Охранять надо, а в одиночку страшновато. Вдруг и пан рядом?! Спорили, спорили, пока староста, председатель то есть, не решил: пятерым вместе сидеть!

Правда, и потом долго не расходились, вспоминали, как скрутили этого волчонка. Поболтали, а потом по одному потянулись по избам. Тут-то страхи и начались. В темноте они росли, везде «дух болот» со своими головорезами чудился. Да ничего. Развели костерок. У огня и не зябко, и страхи сгорают. Под утро и вовсе успокоились. Мужики носом клевать стали. Он-то продержался, не впервой. Потом на печи отоспится.