Вдруг впереди на дороге показалась крытая автомашина.
Проскочит? Но нет, шофер выворачивает влево, и грузовик загораживает собой всю дорогу. А по бокам вырастают серые фигурки с винтовками в руках. «Черт! Второе кольцо оцепления русских!»
Рано паниковать. Здесь должен быть проселок. Да, вот съезд. И столб чуть-чуть в сторонке врыт.
Кони, почти не останавливаясь, резко свернули вправо. Но один внезапно поскользнулся, и телега со всего хода резко опрокинулась, выбросив седока в сторону.
Генрих увидел, как стремительно перевернулся весь мир. Он почувствовал необычайную легкость. Столб стал стремительно расти, приближаясь, и заполнил собой все…
– Мироненко Павел Иванович… – прочитал Рябов в документах, которые он достал из кармана старшего лейтенанта, лежащего на земле с разбитой головой.
Что-то он задремал. Впрочем, сегодня пришлось paно проснуться. Поутру провожал «посылку Ланге». Проверил снаряжение своих людей, дал указание старшему группы – Юреку. Наконец пожал руку немцу, у которого под плащ-палаткой была форма РККА. Слов не говорил. Они – люди дела.
Когда группа двинулась, он едва заметным кивком головы подозвал Чеслава.
– Посмотришь… Сам не выходи. Если что, подчисть и сразу уходи. Ясно?
Чеслав ответил: «Так есть…» – и быстрым пружинистым шагом пошел догонять группу, придерживая за спиной немецкий МГ.
Хорош глаз у парня! Только нет-нет, да проявит упрямство. Куда подевалась покорность, что так любил пан у старого Леха?
Барковский снова зашел в свою землянку и, пристроившись у едва потрескивавшей печурки, закутался в шинель. Ему были глубоко безразличны результаты сегодняшней операции и вообще все…
С этой мыслью Барковский задремал. Только сон был не сон, а какой-то липкий кошмар. Ищет вроде он фотографию Владека и не находит. А она, оказывается, него на медальоне вместо лика святого Иоанна. Хотел было поднести медальон поближе к глазам, рассмотрев, что же случилось? Но чем ближе медальон подносит к глазам, тем непонятнее изображение: словно исчезает, затягивается дымкой. Его глаза видят все хуже и хуже…
Нет, вот снова все нормально. Только вместо Владека – Чеслав! Впрочем, это уже не сон, а явь…
Чеслав молчал. Чего говорить, пока пан не спросит.
Барковский поднялся, подошел к столу. Взглянул на часы. Двенадцать. Чеслав пришел. Юрека, старшего группы нет. Любопытно!
– Что хорошего скажешь?
Чеслав было поднял кружку с водой, чтобы попить, но при вопросе полковника сразу же оторвался.
– Пей, пей, – Барковский заметил, как парень жадно приник к воде.
Лех поставил кружку и отер губы тыльной стороной ладони. Потом сказал: