— Ну конечно можно.
— Я должен вернуться в мотель до девяти.
— И что ты собираешься делать?
— Я хочу забрать оттуда подругу, убраться отсюда к чертовой матери и никогда больше не возвращаться.
Гален кивнул.
— Отличный план, — сказал он.
Я был изможден до крайности, и благодаря этому мне даже удалось проспать у Галена на диване пару часов до наступления утра. Потом я очень весело позавтракал — хотя съел всего лишь несколько фруктов — вместе с Галеном, Лизой и их шестилетним сыном Тоби. Гален обещал подбросить меня до мотеля по пути на работу.
Я попросил Галена высадить меня за мотелем и при расставании сердечно его поблагодарил. Затем я постучался к Читре.
Казалось, в эту ночь она почти не спала, а то и вовсе не сомкнула глаз. Глаза ее запали и покраснели, и я подумал, что, может быть, она даже плакала.
— Лем, — выдохнула она, увидев меня. Она схватила меня за руку и втянула в комнату, а затем всем телом прижалась ко мне и крепко обняла.
Именно это мне было нужно в ту минуту.
Правда, это был не самый подходящий момент для эрекции, и Читра наверняка все почувствовала, но если даже ей что-то не понравилось, она нашла в себе силы не подать виду.
— Объясни мне, пожалуйста, что происходит?
Я сбивчиво рассказал ей все, что считал возможным: про Джима Доу и про наркотики, про свиней и про убийства, хотя о Мелфорде решил не распространяться: слишком трудно было бы объяснить, почему я не сдал его полиции, зная, что он убийца, и как так вышло, что мы подружились. Получилась бы полная ерунда, так что я решил ничего ей об этом не говорить, тем более что Читра и вообще не слишком доверяла Мелфорду.
— Нам нужно идти, — сказал я. — Вряд ли Игрок обрадуется, если меня увидит. Да и Доу тоже. Давай вызовем такси и свалим отсюда поскорее — все равно куда. Здесь я им мешаю. Возможно, если они меня увидят, то даже постараются убить, но преследовать нас не станут. Они хотят, чтобы я исчез, так что лучше пойти им в этом навстречу.
— Хочешь поехать со мной? Поживешь у меня пару дней — просто чтобы удостовериться, что они не нагрянут к тебе домой.
— Конечно, — прошептал я. — Я очень хочу поехать с тобой.
Мы вызвали такси и через десять минут вышли из мотеля, решив не возвращаться за вещами: одежда и туалетные принадлежности по-прежнему лежали в наших номерах. Что поделаешь — не повезло: я бы ни за что не вернулся в свой номер за шмотками.
У входа в мотель уже стоял желтый «чекер», но когда мы к нему направились, на периферии зрения я заметил какие-то яркие вспышки.
В следующую секунду я увидел полицейскую машину и с первого взгляда определил — видимо, у меня уже стали вырабатываться некоторые навыки, — что это не синий автомобиль Медоубрук-Гроув, а коричневый, принадлежащий полиции округа. Это было не так уж плохо, но все-таки и не слишком хорошо. Я почувствовал у себя в животе глухой электрический гул — не тот, который издают провисшие провода, а другой, проходящий сквозь тело приговоренного к смерти, когда он уже сидит на электрическом стуле с черным капюшоном на судорожно дергающейся голове. В следующую секунду я почувствовал, что вот-вот сорвусь с места и побегу, покорившись воле животного инстинкта и собственных ног. Вот сейчас я рвану отсюда и исчезну, и никто меня не найдет. Но я не двинулся с места.