«Ты хоть иногда смотришь по сторонам?»
Я последовал совету искренне негодующей Мантии и удивленно охнул: о существовании цепей напоминали лишь кучки железной трухи, ленивыми ручейками сползающие с моих голых щиколоток на пол.
Голых?! Фрэлл!
«А если бы раньше соизволил одуматься, мог бы хоть сохранить одежду целой».
Торжествующий сарказм в голосе моей спутницы хоть и заставил меня покраснеть, но силы изменить настоящее, увы, не имел. Все, что находилось на мне или рядом со мной, рассыпалось прахом, наверное, сразу же после того, как последние капли серебра вытекли наружу. Пустота поработала на славу, восстанавливая нарушенные связи. А я ничего не замечал, потому что в мире черно-белой Нити не было ни жарко, ни холодно.
Но, может быть, одежда здесь найдется? В крайнем случае завернусь в белый балахон, наверняка у говорящей их было немало про запас. Правда, для этого придется рыться в ее вещах.
«Думаю, даже лопаты не понадобится…» — спрааедливо заметила Мантия, когда я добрался до комнаты, где обитала погибшая.
И впрямь, все было на виду. Собственно, а разве ей требовалось от кого-то что-то прятать в собственных владениях, если без дозволения сюда не мог попасть не то что человек, но и вообще любое живое существо? В каком-то смысле вот она, полная свобода… В стенах тюрьмы, пусть и довольно просторной. И, судя но обстановке, наследница рода Ра-Гро воспринимала свой родной дом именно так, а не иначе.
Белое. Черное. Стены, потолок, простыни, занавеси, одеяния — все без единого пятнышка. Пол, стол, стулья, кровать — чернее ночи. Никаких украшений, никаких милых ярких безделушек, которыми женщины любят захламлять все доступное пространство, ничего такого, к чему захотелось бы вернуться. Впрочем, и верно: она собиралась сбежать отсюда навсегда. Целый мир манил своими чудесами и обещал стать покорным слугой, нужно было приложить лишь немного старания… Или много? Вот эти закрытые тканью горшочки, в них находится то, о чем я думаю?
Да, семена. И конечно же, ворчанки или другой травы, подчиняющей души. Много семян. Хватило бы засеять не один огород. А храниться здесь они могли бы вечно, не теряя своей силы… Уничтожить. Дотла. Готовое к употреблению оружие не должно остаться в этом мире. Конечно, кто-нибудь и когда-нибудь непременно повторит путь, пройденный женщиной, так и не открывшей мне своего имени, но пусть и он начнет сначала, а не с последней ступеньки. Так будет честнее.
Но что странно, ни одной бумажки, ни единой записи нигде. Она так полагалась на свою память? Или не желала позволить кому-то еще узнать об истоках своего могущества? Второе мне кажется более правдоподобным. Умирать говорящая не собиралась, тем более скоропостижно, а все необходимое носила в своей голове. Да и, если вдуматься, не с кем ей было поделиться намерениями, ведь последняя известная надежда, старина Лагги, моими стараниями превратился в бесполезную обузу.