— Вы видели призрака?
— Нет, — ответил Джилли. — Я ничего не видел. — Джилли остановился в нерешительности. Мальчик глянул на других детей, что играли чуть поодаль, и понизил голос:
— Я точно знаю, что вы хотите увидеть на самом деле.
— И что же? — полюбопытствовал Джилли.
— Место, где они откопали тело убийцы. Покажу за две луны.
Джилли прикрыл глаза. Хотел ли он в самом деле увидеть это место? Сердце разрывалось от боли: покончи со всем, посмотри — и уезжай прочь. Но прикосновение к мечу разбудило дремавший в нем гнев, приподняло завесу оцепенения, за которой он прятался в последнее время. Джилли желал оставить здесь свой след, последнее послание Янусу, которое будет уязвлять и терзать его.
— Одна луна, — проговорил Джилли, вспоминая, как когда-то торговался с Маледиктом, — и новый куплет к вашей считалочке.
Дети подошли ближе.
— Вы знаете эту песенку?
— Все куплеты наизусть, — ответил Джилли. — И еще конец — настоящий, а не тот, что вы распеваете.
— Какой конец? — потребовал мальчик. — Если он хороший, я покажу вам могилу.
Девочки опустили скакалку и начали ее раскручивать. Маленький мальчик приготовился прыгать, и Джилли пропел свои строки.
Маледикт смерть своей страстью снискал,
Веря, когда его избранный лгал;
Сколько лжи скрыл голубых глаз металл?
Раз, два, три…
Дети подхватили куплет, начали подпевать, закрепляя ритмичные строки в памяти. Слова полетят, думал Джилли, из уст в уста. И не минуют даже дворца. Джилли слабо улыбнулся.
Мальчик, державший под уздцы коня, задумчиво наблюдал за своими приятелями.
— Но что это значит?
— Это значит, что у любой истории две стороны. Даже у этой, — объяснил Джилли. — Покажешь мне могилу?
Привязав коня к столбу у ворот, мальчик поманил Джилли за собой в тенистый сад. Могила оказалась неподалеку от изгиба подъездной аллеи, под сенью деревьев; она была видна из окон спальни Януса. Уголки губ Джилли уныло опустились. Даже мертвого Маледикта Янус не желал выпускать из виду. Памятный камень валялся там же, брошенный в грязи. Мальчик дошел до границы тени, отбрасываемой деревьями, и остановился, боясь подступить ближе. Остаток пути Джилли проделал в одиночестве.
Он дотронулся до камня. Обыкновенный кусок базальта с высеченным на нем именем; время нанесло на него узор, отдаленно напоминающий птичье оперение.
— Хотел бы я взять с собой в плаванье тебя, а не воспоминания о тебе, — хрипло проговорил Джилли. — Я всегда надеялся, что ты поедешь со мной. — Этого было недостаточно. Словно алтарь, камень требовал приношений.
Порывшись в карманах, Джилли нашел билет, обеспечивающий койку на борту «Вирги», и огрызок карандаша. По некотором размышлении он решился доверить бумаге те слова, что так и не успел сказать. Свернув квиток, он подложил его под основание камня.