«Собаки. Порядок удаления таковых из зала суда». Возможно, где-нибудь есть такой параграф, но сержант не помнил. А коль скоро не установлено официального порядка процедуры, как же тогда человеку…
Вдруг лицо у сержанта просветлело. Он разрешил задачу. Лестница чинов! Он обернулся к тому человеку, который открыл дверь и позволил Лесси войти:
— Мак-Лош! Уберите эту собаку. Откуда она пришла?
Багровый с лица привратник с укором поглядел на своего начальника:
— Не иначе, как улизнула от Фергюссона и Доннела. Они сейчас шатаются под дверью со своими сетками.
Сержант повернулся и перевел для судьи на более официальный язык:
— Собака, ваше благородие, сбежала от живодерных властей. Двое из них сейчас на посту. А так как задержание и арест бродячих собак входит, собственно, в обязанности живодерни, то…
— Официального постановления на этот счет я выносить не стал бы, но неофициально, сержант, неофициально…
Молодые люди в мантиях опять заулыбались друг другу.
— … Неофициально я сказал бы — это по их ведомству. Впустите их и прикажите им убрать отсюда животное.
— Очень хорошо, милорд.
Сержант поспешил скрыться за дверьми.
— Уведите ее отсюда, живо! Пока он не вышел из себя, — прошипел он хриплым шепотом.
Те двое с сеткой наготове вошли в зал суда. Блюстители закона выстроились в ряд и следили с жадным интересом. Как-никак, этот эпизод позволял передохнуть от томительной скуки сегодняшнего заседания.
Двое с сеткой, крадучись, пробирались к углу — медленно, осторожно.
— Мы ее быстренько уберем отсюда, милорд, — сказал один успокоительным тоном.
Но он еще не досказал, как Лесси уже увильнула. Сетка была ей знакома. Это ненавистный враг. Его надо избегать.
Опять в зале пошел бедлам. Пользуясь случаем, молодые люди разыгрались, точно школьники, и закричали на все голоса:
— Го-го-го! Вон отсюда!
— Эй, Уотсон, гляди! Там, подле кафедры!
— Улю-лю! Гейо!.. Ой, зашиб колено!
Они бойко улюлюкали и с веселым жаром всеми силами старались помешать людям с сеткой — делали вид, что помогают загнать собаку в угол, а сами норовили при каждой возможности толкнуть их, как бы ненароком.
Но облава понемногу пошла как должно. Лесси оказалась припертой к стене. Кольцо людей стягивалось. Прямо перед ней было открытое окно. Она вскочила на подоконник и остановилась в колебании: внизу под нею был двор, где все еще стоял фургон. А прыгнуть надо было с высоты добрых двадцати футов — и прямо на асфальт.
Люди уверенно подходили. Они знали, что отсюда ей не спрыгнуть. Они расправили сетку.
Стоя на самом краю, Лесси задрожала. Поодаль, влево, была крыша фургона. Тут высота не превышала десяти футов, но фургон стоял далековато. Лесси сгорбилась, перебирая лапами, как будто нащупывала более верную опору. Ее мускулы подрагивали.