Южная партия, как уже было сказано, имела большое влияние в стране, и представители ее занимали многие важные должности в управлении. Теперь обнаружилось, с какой беззастенчивостью они пользовались своей властью, чтобы оказать помощь рабовладельческой партии. Бывший военный министр, один из выдающихся южан, еще ранее заготовил в арсеналах Севера на счет правительства Соединенных Штатов множество оружия и военных припасов и переместил все эти запасы в такие пункты, где они легко могли быть захвачены южанами. Военный флот был раскидан по отдаленным частям побережья. К довершению всего, казначейство оказалось пустым.
При самом вступлении в свою должность, в марте 1861 года, новый президент встретился лицом к лицу с громадными трудностями, которые еще усугубились тем обстоятельством, что, несмотря на угрожающие действия Юга, некоторые из северных штатов обнаруживали крайнюю неохоту вступать в открытую борьбу с восстанием, стремившимся к расторжению Союза. Боязнь междоусобной войны была до того сильна, что многие, ради обеспечения мира, даже соглашались на отделение Юга. В своей вступительной речи Авраам Линкольн в самых трогательных словах убеждал южан не бросать их общую родину и не начинать братоубийственной войны. Но все было напрасно. Южане не желали мира, и выбранный ими второй президент вполне высказал их намерения в таких диких словах: “С оружием в руках, все сокрушая огнем и мечом, мы двинемся туда, где нас ожидает верная победа, – в густо населенные города Севера”.
Это была не пустая угроза. Через месяц после вступительной речи президента, когда министр внутренних дел не принял южную комиссию, не признавая, на основании конституции, их права трактовать о расторжении Союза, – южане обложили форт Сомтер, в Чарльстонской гавани, где находился северный гарнизон из семидесяти человек, и заняли его после тридцатишестичасовой бомбардировки. Это было 14 апреля 1861 года.
Такое ничем не вызванное насилие положило конец всем разногласиям и соединило воедино все северные штаты с целью подавления восстания южан и сохранения в целости Союза.
Через несколько дней население северных штатов с энтузиазмом отозвалось на призыв президента к ополчению в семьдесят пять тысяч человек, как и на многие другие, вскоре последовавшие за ним.
Замечательно, что в этот самый критический момент старый противник Линкольна, Дуглас, под влиянием разгрома форта Сомтер, изменивший свои взгляды на невольничество и южан, один из первых явился к нему и предложил свой совет и помощь. Когда президент прочел ему свою прокламацию о призыве семидесяти пяти тысяч человек, Дуглас отвечал: “Измените цифру на двести тысяч; я лучше вас знаю бессовестные цели мятежников”. И люди, враждовавшие в течение двадцати лет, с тех пор стали самыми близкими друзьями.