Последующие пятнадцать минут превратились в сплошное издевательство: он вертелся как угорь на сковородке, но все равно не смог избежать и половины ударов. С оружием в руках Машка превращалась в смертоносный вихрь непредсказуемых выпадов.
– Ты должен быть, словно листик на ветру, – высокопарно заявила Машка, в очередной раз ударив его по руке.
– Почему-то я себя чувствую курицей, попавшей в лопасти вертолета, – прошипел Алекс.
– Время! – довольно крикнул Костя. – Моя очередь избивать этого неудачника!
Алекс отскочил к стене, выставив перед собой меч-муляж.
– Эй, это не по правилам! – делано возмутился Костя.
«Ох, что это я? – запоздало опомнился Алекс. – Совсем плохой стал, но мозги не варят… слишком сильно устал, да и по голове много били…»
Он выронил меч и с тяжелым вздохом шагнул в следующий спарринг.
– Let`s mortal combat begin! – пробасил Костя.
Они обменялись несколькими ударами, и почти сразу же Алекс оказался сбитым с ног. В сегодняшних тренировочных спаррингах не было перехода в партер, любое падение условно признавалось поражением.
– Нет, сегодня точно не мой день, – пробормотал под нос Алекс. – Уже третий день сплошные избиения…
Тем не менее, он снова поднялся на ноги и продолжил схватку.
Удар.
Блок.
Удар. Контрудар.
Снова блок.
«Черт, как больно-то! – Алекс с трудом сдержал стон и лишь скрипнул зубами. – Уже все конечности в синяках. Ох, и отвык же я от серьезных спаррингов…»
Как говорил Сенсеич, нужно уметь ставить блоки так жестко, чтобы у противника больше не возникло желания наносить удары. Для этого ученики постоянно били по деревянным макиварам и работали в парах. Но набивание ударных поверхностей требовало постоянной практики, а в последний год Алекс все больше занимался акробатикой и паркуром, откровенно забив на единоборства. Именно поэтому теперь он уступал остальным ученикам клуба, и гораздо тяжелее переносил тренировки…
Костя остановил удар перед самым лицом Алекса и раздраженно поинтересовался:
– И долго ты еще будешь тупить?
– Да пошел ты, – раздраженно ответил Алекс, отбросив от лица его руку. – За собой следи.
– Виктор Михайлович, я отказываюсь драться с этим аморфным созданием! – крикнул Костя.
Сенсеич прервал беседу с Машкой, и подошел к Алексу и Косте.
– Что у вас опять такое?
– Он двигается словно улитка!
«Еще бы, – раздраженно подумал Алекс. – Да у меня все в глазах уже плывет, такое ощущение, будто в воде двигаюсь. Я еще от встречи с „рептилоидами“ не отошел, а тут такие нагрузки… Если так будет продолжаться и дальше, то на поединок со Шрамом меня привезут в кресле-каталке».